Джена Шоуолтер - Темная страсть

— Вообще ничего не помнишь?

— Не… — «Солги, солги». Незачем ему напоминать себе об этом, черт подери. — Да, помню.

Гидеон никак не мог раньше встречаться со Скарлет. Такую женщину он бы не забыл. Прекрасная, дикая — настоящая хищница. Резкая, жесткая, но в то же время удивительно ранимая.

Да, на протяжении веков он переспал с множеством женщин. В основном то были связи на одну ночь, потому что кому захочется возвращаться к парню, без конца твердившему им, что они уродливые дуры. Или парню, молчащему как рыба. И нет, Гидеон не помнит их лиц, хотя, как он рассудил, Скарлет он позабыть бы не смог.

— Мы были любовниками, — сказал он, пытаясь разговорить ее. — Вот в чем дело.

Точно не в этом.

— Ха-ха! — Скарлет оглядела его с головы до ног. — Не уверена, что ты вообще в моем вкусе, так что нет, любовниками мы не были.

— Не уверен, что понимаю тебя, — ответил он, имея в виду противоположное — прекрасно он все понял! Скарлет, видите ли, не нравится его внешность. Гидеон сжал кулаки. — К твоему сведению, я чертовски уродлив.

В глазах Скарлет промелькнуло что-то, похожее на самодовольство, и она произнесла:

— Ну да. Именно это я и сказала.

Он провел языком по зубам. «Черт, да я же сексуален!» Верно, его внешность несколько нестандартна: синие волосы, пирсинг, татуировки — но куда ему до Аэрона! Вот уж кто разрисован с головы до пят. Гидеон, по крайней мере, способен держать свою страсть к тату под контролем и набил себе лишь те, которые символизируют для него что-то важное.

Черные глаза, которые он видит всякий раз, стоит лишь прикрыть веки. Кроваво-красные губы… Гидеон резко сел и уставился на Скарлет. На Скарлет, у которой черные глаза. И кроваво-красные губы.

— Что? — проворчала она. — Знаю, что в отличие от тебя я красотка, но прекрати пялиться. Ради всех богов, прояви хоть немного уважения.

Сколько Гидеон себя помнил, его всегда преследовали какие-то образы. Черные глаза, алые губы, даже надпись, являвшаяся ему лишь глубокой ночью: «Разлука — значит смерть». А ниже узор из ярко-красных цветов.

Во сне он видел эту надпись и цветы на пояснице некоей женщины. Каждый раз при мысли о них его сердце ускоряло ритм, поэтому он вытатуировал слова — да, вместе с цветами — у себя пониже спины. Может, рисунок и выглядит по-девчачьи и из-за него многие подшучивали над ним, но ему было все равно.

— Не показывай мне свою поясницу, — напряженным голосом обратился он к пленнице.

Скарлет застыла, даже дыхание затаила.

— Не просто «нет», а «категорически нет!».

— Я не готов тебя умолять. — Он должен убедиться, должен узнать. — Я точно не видел тебя раньше. И не знаю, что у тебя там татуировка с цветами. — Есть, определенно есть.

— Ошибаешься. Ничего у меня нет.

Врет, конечно.

— Тогда не доказывай.

— А я и не собираюсь.

Гр-р-р! Что за невозможная женщина! Гидеон резко встал. Он просидел слишком долго, так что мускулы протестующе заныли, а ноги подкосились.

— Что? Раз не добился своего, так можно уйти? Отлично. Иди, дуйся в углу, как ребенок.

Сначала Скарлет хотела, чтобы Гидеон ушел, а теперь бесится, решив, что он готов последовать ее совету. Женщины…

С перебинтованными запястьями сложно ухватить край футболки, но несколько мучительных минут спустя Гидеон справился с задачей. Он поднял ткань и повернулся, показывая Скарлет спину. Сначала никакой реакции не последовало. Затем он услышал резкий вдох, шелест одежды и шорох шагов.

Теплые пальцы коснулись его кожи, и ему пришлось закусить нижнюю губу, чтобы сдержать стон наслаждения. На руках у нее были мозоли — возможно, из-за необходимости пользоваться оружием? — которые восхитительно царапали поясницу Гидеона, пока Скарлет бережно обводила каждую букву и лепесток кончиками пальцев.

Она могла прятать кинжал и заколоть его, пока он отвлекся, но ему было совершенно все равно. Ее прикосновения возбуждают больше, чем полноценный секс с другой женщиной.

— «Разлука — значит смерть», — срывающимся голосом прошептала Скарлет. — Ты знаешь, что это значит?

— Да. Не рассказывай мне.

«Пожалуйста, ради всех богов, пожалуйста, рас скажи».

— Я… я… — Она бессильно уронила руку и отступила на шаг, другой, увеличивая расстояние между собой и Гидеоном.

Он резко повернулся. На миг забыв о решетке, потянулся к пленнице и скривился, ударившись ранеными руками о прутья. Скарлет вновь напустила на себя безразличный вид и упорхнула подальше в камеру.