Анна Одувалова - Академия отверженных. Избранница зимы [litres]

– Что случилось с остальными? Я ведь далеко не первая.

– Разное… – Он помрачнел. – Мою любимую, ту, что последовала за мной в этот мир, убили. И я отомстил.

– Бурей, метелью?

– Я почти уничтожил Айстерру, мне было все равно, что это означает и мою гибель. Потом, правда, одумался. Так и появилась легенда, ну а после череда трагических случайностей. Не думай, что Избранниц было много. С той первой, Аилой, всего пять. За долгие сотни лет… ты хочешь узнать про каждую?

– Нет… – Я покачала головой. – Хочу верить, что меня не постигнет их судьба. Я устала бояться.

– С тобой ничего страшного больше не случится. Обещаю. Все закончилось…

Он положил руку мне на голову и начал ласково перебирать пряди волос. Теплые пальцы скользнули по виску и скуле, заставив прикрыть глаза от удовольствия. Но я пока не готова была расслабиться. Еще не все узнала.

– Зачем Винтер это делал? Я до сих пор так и не поняла.

– Он знал, что легенда о Духе зимы – правда, и предполагал, что дух где-то здесь, в академии. Когда погиб его старший брат, он начал подозревать меня.

– Он погиб…

– По своей глупости, если ты про мое посильное участие. Но дело было зимой, и я пытался его спасти. Если бы не мои силы, мы замерзли бы оба. Винтер убил свою девушку и добился того, чтобы его отправили в академию. Год он просто ждал и пытался спровоцировать меня. Не знаю, как бы он стал действовать, если бы не появилась ты. Возможно, просто отучился бы и ни с чем отправился домой, а может быть, все равно начал бы убивать, придумав другой повод. Я склоняюсь ко второму варианту.

– Зачем ему нужен был Дух зимы? Ты правда можешь вселиться в любое тело? – Вопросы из меня сыпались один за другим, но Рэмол спокойно и послушно отвечал на каждый, позволяя мне утолить любопытство.

– Это придумал его больной мозг. У меня одно тело, и если меня из него выселить, то, думаю, случится то же, что с любым другим человеком.

– Смерть?

– Смерть. Но Винтер был действительно болен. Он жил мечтой о вселенском господстве, и когда появилась ты, начал свою игру, пытаясь меня спровоцировать. Но убийства привели лишь к тому, что вся академия ополчилась против тебя. Именно он подговорил Брюса устроить жертвоприношение, надеясь поймать меня на живца, и у него это почти получилось, но мне удалось убраться из склепа за минуту до его появления.

– Белый волк, хранитель – это ведь тоже ты?

– Я могу принимать этот образ. Да. Я изначально был оборотнем, еще до того, как стал Духом зимы. Но чем дальше, тем реже я использую эту ипостась. Она тоже стала уже лишь частью легенды. Человеком мне значительно удобнее.

– А я ведь испугалась тогда в лесу, думала, сейчас погибну…

– И погибла бы! – в голосе Рэмола прозвучали нравоучительные нотки. – Если бы я не почувствовал неладное! Если бы я не пришел или не успел… я тоже тогда испугался.

Я поймала его руку и притянула к губам, поцеловав в ладонь.

– Все закончилось, – произнесла, убеждая скорее себя, чем его, и продолжила восстанавливать картину произошедшего. – Что произошло в склепе?

– Ты почти умерла, – признался он. – Только я подумал, что спас тебя, разогнав адских псов, как ты снова оказалась в шаге от гибели. Мне пришлось поделиться своей силой.

– Так я теперь ледяная или огненная? – Пожалуй, после всех вопросов про Винтера этот меня волновал сильнее всего.

– Всякая. – Он отмахнулся, словно это ничего не значило. – Ты получила иммунитет к холоду и ледяной магии. Считай это моим подарком.

– Что, теперь на меня повесят еще один амулет?

Признаться, это смешило. Два амулета, сдерживающих магию, на груди – это по меньшей мере забавно.

– Нет… – Рэмол помрачнел и намотал на палец прядь моих волос. – Думаю, с тебя снимут и амулет огня.

– Что? – Я даже подскочила. – В смысле?

– После всего произошедшего пришлось сообщить твоим родителям. Собрали комиссию. Это случилось еще после неудавшегося жертвоприношения. Ты можешь вернуться домой. То, что случилось с тобой здесь, страшнее, чем урон, который ты теоретически можешь нанести смертным. Подожженные и сразу же потушенные волосы – твой самый большой грех, такие незначительные выплески магии можно попытаться скорректировать и на месте.

– Когда я могу вернуться домой? – Я от радости подскочила на кровати. Мама, отчим, родной город. Я и не мечтала получить все это так быстро.

– Хоть сейчас. – Он улыбнулся, и в глазах я заметила боль.

– А мы… – настороженно спросила я, утратив мигом свой энтузиазм. В моей идеальной картинке будущего чего-то не хватало, и мне это не нравилось.