Валентин Бердичевский - Школа колдунов

— А может, и не было никакой крысы, да еще на столе? — услышала Ксюша папин голос.

— Но я же своими глазами видела, как она стояла возле тарелки и держала сыр в лапках совсем как человек! Мне кажется, я схожу с ума! — это уже мамин голос.

— Успокойся, тебе надо просто отдохнуть, ты, наверное, сильно устала сегодня. А тут еще такая жара, — мягко сказал папа и вдруг выкрикнул:

— Смотри, кто это грыз корку хлеба?! Неужели крыса все-таки была?

Ксюша сидела тихо, в ботинке было тепло и уютно, и она постепенно задремала. Ей снилось, что она превратилась в крысу и хочет объяснить все маме, а мама все время убегает от нее, и чем больше Ксюша говорит, тем сильнее мама пугается и совсем ничего не понимает. Потом Ксюше стало сниться, что она сидит в лодке и начался шторм. Лодку сильно качало, волны бились о борт, и приходилось упираться лапками, чтобы не вывалиться. «Скорей бы проснуться», — подумала она и действительно проснулась.

Было темно, тесно и сильно качало, да еще что-то било и скреблось снаружи. «Где я?» — не поняла Ксюша и вдруг вспомнила. В лапках у нее по-прежнему был сыр, а ботинок, приютивший ее, кто-то нещадно мял и возил по полу. «Василий!» — И точно, толстая когтистая лапа просунулась внутрь ботинка и стала шарить там, стараясь зацепить крысу. Ксюша запищала и, съежившись, забилась в самый носок. Лапа кота не доставала всего чуть-чуть до серой шерсти, было отчетливо слышно, как он хищно урчит. Василий извернулся, и когти его стали еще ближе… «Неужели конец?..» — пронеслось в голове у Ксюши, и в тот миг, когда кот уже схватил было ее лапой, в дверь громко заколотили. Кот недовольно фыркнул и исчез в комнате, а Ксюша осталась в ботинке, с наслаждением слушая этот чудесный грохот, который так неожиданно в самый последний момент избавил ее от ужасной гибели.

Дверь открылась, это вернулась лже-Ксюша. Она была чем-то очень раздражена. Не снимая сандалий, прошла в комнату и повалилась на ковер. Потом перевернулась на живот и вдруг увидела под диваном Василия. Секунду смотрела ему прямо в желтые глаза, а потом схватила на руки, выбежала в коридор, открыла дверь и выставила наружу. Мама кинулась следом, крича:

— Зачем ты это делаешь, вернись!

Но было уже поздно. Василий, обидевшись, решил пойти на улицу и гулять там до утра. «Пусть теперь поволнуются, будут знать, как обижать такого умного, красивого и сильного кота, как я», — думал он, гордо спускаясь вниз по перилам. Мама открыла дверь и звала его, ласково выкликая:

— Кис-кис-кис, вернись, Васенька, вернись домой! Ксюша больше не будет…

Воспользовавшись этим, Ксения вылезла из ботинка, и, не выпуская сыр из зубов, выскользнула из квартиры мимо маминых ног. Ее длинный хвост коснулся их, и Ксюша, сбегая по ступенькам, еще долго слышала мамин крик.

Спустившись на первый этаж, она забралась под батарею, где и застала своего товарища по несчастью. Он сидел в самом углу у стенки и мелко дрожал.

— Что с тобой? — спросила Ксюша, — видишь, я раздобыла сыр, а ты сидишь здесь и трясешься от страха.

— Василий… — прерывающимся шепотом произнес Сережа.

— Что Василий? — не поняла Ксюша.

— Василий только что прошел мимо меня и сейчас он наверное, во дворе. Нам не выйти из подъезда. А ведь вернуться в подвал мы можем только через окошко в стене дома.

— Успокойся, что-нибудь мы все равно придумаем. Лучше поешь пока, — и Ксюша протянула кусочек сыра своему другу.

Сережа не заставил себя долго упрашивать и тут же принялся за еду. Когда от сыра осталось совсем немного, он оторвался от этого увлекательного занятия и спросил:

— Послушай, а ты сама ела?

Ксюша ответила, что сыта и что хватит сидеть здесь под батареей; пора подумать, как быть дальше. Немного посовещавшись, но так ничего и не придумав, они решили, что кот, наверное, не сидит у подъезда, а гуляет где-нибудь в траве или охотится на птиц. А раз так, то можно рискнуть и попробовать проскочить вдоль стены дома к подвальному окошку.

И две маленькие крысы, одна с сыром в зубах, быстро выскочили из подъезда и помчались стрелой к заветному окну. Когда они были уже в двух шагах от него, в траве что-то вдруг зашуршало, и длинная тень метнулась к ним. Едва только Ксюша и Сережа протиснулись сквозь решетку, и, ободрав бока, очутились уже по ту сторону окна, как усатая морда кота Василия уперлась в железные прутья. Глаза у него были очень обиженные: опять неудача! Постояв немного и поглазев на уже недосягаемых для него крыс, он отвернулся, и, презрительно помахивая пушистым хвостом, удалился…