Кирилл Кянганен - Империя Машин

— Как вам это украшение? — попытался одеть торговец к подошедшей Амалии на шею кулон из белого золота.

— Вам нравится серебро? — повернулся торговец на товар в соседней лавке, но Амалию интересовала не какая — то брошка, она пыталась понять, чего напугался Неизвестный. На перемолотой тараном решетке проседал масляный шар. Ее глаз не мог понять, что это голова человека. Того сторожа из башни канцлера.

— Он защищался, веря, что выгадает время своему господину — положил кисть руки на сердце Неизвестный, вздохнул, и не оборачиваясь, пролез через ограду в башню.

Пара плащей верховного канцлера, перекочевали в походную сумку.

Он постоял перед пустой вешалкой. На одной из торчащих скривленных палочек висела подвешенная за прорезь для глаз маска судьи. Вырезанная из камня, как пометка жесткости правосудия. «Заметив» оценивающий взгляд, маска упала. Но как? Крепления словно сами разжались.

Неизвестный наклонился и стал ее разглядывать. Длинные линии треугольником сходились к треугольным прорезям глаз. Отдельно проходил разрез на месте губ. Угловатая форма маски, острые края, об которые можно легко порезаться. У краев маленькие символы свободы, добросовестности и справедливости. Он надел ее. Маска плотно прилегла к лицу, хотя не имела креплений сзади, как резина облегала кожу, сама при это внешне не изменившись. Он посмотрел на себя в зеркало. Мурашки по коже, она создана устрашать. Если не его глаза, то он бы съёжился. Странное воздействие на мозг.

В нос попали волоски, еще державшие запах верховного канцлера. «Он надевал ее каждый день» — сделал вывод Неизвестный. Немного подумав, он бросил маску в сумку и вышел.

«На суде Оливер с товарищами прогорели, каждый закладывал другого, подозревая в обмане. После, Оливер пробовал объясниться, что его не так поняли. Что он „вообще первый раз видит Эстебана и прочих, и не имеет представления о том, какие тот проворачивал делишки“. Но, попробуй, докажи разъяренной толпе! А про плащи теней он узнал из тюрьмы», — передал ему Гийом, перед отплытием. Недоверие и порешило дальнейшую судьбу подпольцев.

К лучшему или худшему — определит время.

Неизвестный покинул Остров Цепей. Он поверил мятежникам на слово. И не знал случившегося после. Освобожденные рабы взяли контроль над островом в свои руки.

Океан, туман заволакивает остров. Когда Стагмин заполыхал над катером, приспосабливаясь к новому месту, Неизвестному показалось, что с берегов доносится смех, пьянка, а скрипящие цепи отливали золотом. И сливающийся с пением ветра голос: «Цепь в любом виде остается цепью. Золотая с красивым обручем или бронзовая — то в любом случае цепь».

Показалось?

Конец первой книги