Даха Тараторина - Равноденствие

Я усмехнулся, отстранился от её коленей, сел рядом, глядя в неподвижную воду. Чуть не забылся, не упустил реальность.

– Кажется, мы с Вирке придём по отдельности.

Она аккуратно убрала выбившиеся волосы мне за ухо. Как мама.

– Вы придёте, когда настанет час. Вместе, держась за руки, с высоко поднятыми головами.

Замерло время, замерло озеро Источника, замерли и птицы над ним. Шустрые ласточки гоняли мошкару где-то там, за завесой, носились туда-сюда, играя друг с другом, обгоняя, соперничая, отбирая самую вкусную букашку, но прекрасно понимая, что, наигравшись, вернуться в гнездо. Вместе.

– Моей руки Вирке хочет меньше всего на свете.

Богиня прикрыла усталые глаза, обозначив тёплые морщинки, усмехнулась своим мыслям и совершенно буднично почесала кончик носа:

– Тогда не держи её.

– Будь это так просто! Наша связь…

Она махнула рукой, как на что-то совершенно незначительное. Как не бывало великой связи, цели, и рождённых друг для друга Равноденствий.

– Наверное, когда-то это было действительно важно, – опираясь на ствол Изначального древа, как на старую палку, она встала на крепкие, но уже далеко не такие быстрые, как когда-то, ноги. – Всё меняется, Белен. Все боги когда-нибудь уходят, и все правила когда-нибудь нарушаются впервые. Она не хочет той судьбы, что написала для неё я.

Я не решался встать рядом с ней: Великая Богиня едва достигала моей груди. Оказаться выше ростом? Уважительно ли? Сидеть при даме? Ещё грубее!

Поэтому я хлопал глазами, как наивный дурачок:

– Вот так просто?

– Вот так просто. Она сама хочет выбрать свою судьбу. Ты думаешь, хорошо ли это? – она склонила голову на бок и последний раз потрепала меня по голове прежде, чем раствориться в подёрнувшейся водной ряби. – Не имею ни малейшего понятия! И разве не это самое интересное?

Отпусти…

– Вирке!!!

Она не успела упасть. Так и замерла, глядя на стальную руку, пробившую насквозь её грудь, раскалившуюся до красна от бушующего, отказывающегося гаснуть огня.

Отпусти. Она сама хочет выбрать свою судьбу.

К гоблинам судьбу!!!

Откуда взялись силы? Откуда мощь? Откуда никогда не проявлявшаяся магия, снежными, ледяными нитями оплетающая тело?

Казалось, не я подбежал к ней – Сила сама поднесла, осторожно, не тревожа ушибов.

Я ухватился за сестру, как за последнюю надежду, как утопающий за ускользающую, непостоянную волну.

Я так боялся, что прикоснусь к уже холодному телу!

– Белен?

Иона широко открыла глаза: победа! Вот она, бьётся, трепещет беззащитным кровавым месивом в пальцах! Она дёрнула руку… И не смогла освободиться.

Я обнял любимую, прижался к ней, готовый срастись, слиться, превратиться в единое целое. Только живи! Только не оставляй меня! Гоблины со мной! Можешь уйти, убежать на край света, только живи! Я должен хотя бы знать, хотя бы думать, что где-то далеко-далеко в этом мире есть ты. Живая. Тёплая!

– Пусти! – завизжала Иона, дёргаясь, пытаясь вырвать раскалившуюся плоть из раздробленной груди.

А Вирке откинулась, прильнула ко мне, не глядя, не видя, не замечая ни жрицу, ни страшную рану, ни разворочённые рёбра, ни кровь, рисующую узор на животе, бёдрах, ногах…

– Я останусь с тобой, – пообещал я.

Она подняла ослабевающие руки, прижала к моим добела стиснутым на её плечах ладоням.

Тёплые.

– Я знаю, – прошептала она. – Ты всегда был рядом.

Магия родилась в сердце. В её? В моём? Или в нашем общем, изначально рождённом цельным?

Не солнечный обжигающий жар.

Не холодный, обволакивающий свет луны.

Нечто новое, спокойное, настоящее. Нечто, не причиняющее боли, не заставляющее, не требующее. Нечто, что с самого начала ждало, пока мы увидим и признаем.

Это никогда не было долгом. Не должно было стать испытанием. Не причиняло боли. Нечто, что ждало, таилось до тех пор, пока мы поймём, вырастем, пока станем достойны.

Магия – не клеймо; не обязанность; не судьба или проклятье. Это – выбор. Не добро и не зло, не измождённые, голодные земли и не привязанные к Источникам женщины. Всё это – лишь страхи; их нет нигде, кроме наших собственных мыслей.

Магия – это свобода. Нужно только перестать бояться… Она – выбор. Она – вера. И она – всё.

Где-то за стенами дворца Круг вновь собрался воедино. Ведьмы не разбежались, не разлетелись вспугнутыми бабочками. Она ждали, надеялись, что сумеют помочь. Они держались за руки и… нет, не колдовали. Они молились. Взывали к тому свету, который оставался пока им не ведом, но который крохотной искрой зарождался в сердцах. Они больше не боялись. Они доверились, как когда-то доверялись, отдавались во власть любви Богини и Бога, становясь частью чуда рождения – частью Мира.