Э Смит - Темная кровь

Лесной Гигант в одиночестве сидел посреди своих черно-зеленых чертогов за пределами мира. Все Темные Отпрыски погибли либо оцепенели, доккальфары предали его, а неистовый Ледяной Гигант был совсем рядом.

Его чертоги, созданные в безымянных веках Глубинного Времени, постепенно рушились и ветшали, пока силу Лесного Гиганта медленно поглощал Огненный Гигант.

Он ждал.

Долгая Война унесла больше Богов и Гигантов, чем росло деревьев в его чертогах, и он знал, что близится и его время.

Один Бог уже нашел его, скоро Рованоко сразится с ним, а Джаа заберет его силу – и от него сохранится не более чем воспоминание о некогда великом Боге, легенда, которая останется жить в последующих веках наслаждений и крови.

Когда придет смерть, она будет быстрой. Джаа почти не оставил ему сил сразиться с Рованоко, и в исходе битвы не приходилось сомневаться. Бог будет повержен мощным ударом могучего молота и отправится во тьму, куда исчезают все Боги.

Он погрузился в дремоту.

Но что-то случилось. Бог чувствовал, как его сила напрягается и трещит, но не ломается. Коварный Огненный Гигант украл его силу, но не уничтожил ее. Всего лишь слабая нить, связавшая его с бытием, – но ее было достаточно.

И когда странные существа под названием люди возникли и распространились по земле, Шаб-Ниллурат улыбнулся.

Наемный убийца притаился в задней части таверны. Это дешевое заведение примостилось возле южной стены Ро Тириса, и там столовались люди, которых вышвырнули из большинства других мест. В таверне его признали за своего, хоть ему это и не нравилось, и никто не интересовался, что же он тут делает, и не усомнился, место ли ему здесь.

Теплое вино отдавало уксусом – скорее всего, его слили из полупустых стаканов, и он отодвинул бокал от себя, едва принюхавшись. У народа ро были всего два вида вина – превосходное и дерьмовое, а туда, где подавали первое, вход наемному убийце был заказан. Он не притронулся к тушеному мясу, которое ему успешно расхвалили как «дешевое и поджаристое». Ему редко хотелось есть перед убийством.

Таверна была полупустой. Прошел еще час до полуночи, и количество клиентов достигло своего предела. Хозяин таверны, рябой педераст по имени Реджинальд, прилично заплатил убийце, чтобы тот устранил местного сутенера, который принес ему много неприятностей. Рам Джасу не нравилось выполнять такую работу для подобных людей, но он нуждался в деньгах, а кроме как убивать, больше ничего не умел. А путешествия, даже самые скромные, обходились дорого.

Наемный убийца смотрел на спину своей жертвы уже около двадцати минут, пока та вливала себе в горло все больше и больше дешевого пойла. Рядом с ним стояло с полдесятка других мужчин, судя по виду – уличная шпана, и, по мнению убийцы, никто из них не годился для боя. Хозяин нетерпеливо поглядывал на него, не понимая, что пырнуть человека ножом посреди переполненной таверны – глупость. Рам Джас через задымленный зал одними губами произнес ему: «Успокойся» – но на Реджинальда его слова повлияли мало.

Еще несколько минут, еще немного кислого вина – и жертва беспокойно поежилась и временно оставила своих спутников. Наемный убийца ухмыльнулся, возблагодарил бога за то, что тот дал людям контроль над мочевым пузырем, и тихо поднялся с места.

Жертва пробиралась через таверну, почти не обращая внимания на людей вокруг, и вышла, отодвинув грязную занавеску, отделяющую посетителей от уборной. Это был сутенер средней руки, не из тех, у кого есть друзья или охрана в приличных или даже не очень приличных заведениях.

Убийца сам не был чист душой, но считал детскую проституцию омерзительным занятием. И то, что его услуги оплатил недовольный клиент, а не возмущенный родитель, имело небольшое значение. До того как покинуть город, он тайно планировал убить и Реджинальда.

Сутенер подошел к канавке, издал несколько неприятных звуков и начал расстегивать ремень. На секунду убийца потерял жертву из виду и заметил, как на другом конце таверны лицо Реджинальда исказилось в излишнем беспокойстве. Воровато оглядевшись, убийца вошел в уборную и быстро поправил за собой занавеску. Внутри в каменном полу было проделано длинное углубление, источавшее сильную вонь. С одного конца в него постоянно стекала струйка воды, поступающая из системы водоснабжения города. Вода текла по всей канавке, смывая худшие из испражнений. Еще один человек беспокойно ежился, сидя на корточках, и тужился, пытаясь облегчиться.