Варвара Клюева - Dea ex machina [СИ]

— Но вы покойного супруга не видели?

— О чём ты? — Возмутилась Гертруда. — Как я могла увидеть порождение больного ума?

— Не гневайтесь, ваше величество. До меня дошли слухи, что в замке видели призрак покойного короля.

— Ты хочешь сказать, что это дух короля Гамлета внушил моему сыну бредовую мысль, будто мой покойный супруг пал жертвой брата? Бессовестная ложь! Расспроси мальчишку, что помогает садовнику. Он работал неподалёку от скамьи, где спал король, и прибежал на его крик, когда государя ужалила змея. Мальчишка хотел бежать за помощью, но король велел ему сначала найти и привести священника.

— И что священник? — встрепенулась Сусанна. — Опоздал?

— Отрок по неведению решил, что священника вполне заменит монах, который остановился у нас в странноприимном доме. А может быть, просто испугался, что не успеет отыскать священника: до замка бежать было дальше, чем до странноприимного дома. Как бы то ни было, вместо святого отца пришёл брат-минорит. И он не опоздал, успел принять исповедь короля. Но расспросить его ты, к сожалению, не сможешь: на другой день монах снова пустился в путь.

— Государыня, заклинаю: отыщите его. Не думайте, что мне нужно подтверждение ваших слов, но, возможно, свидетельство этого монаха — единственное средство исцелить вашего сына.

— Почему? Что тебе известно?

— Немногое. Лишь то, что негодяй, задумавший свести принца с ума и внушивший ему мысль о том, что король пал от руки своего брата, играл не только на его чувстве вины перед отцом и обиде на вас, но и на естественном для христианина ужасе перед карой, ожидающей тех, кто умер без покаяния. Гамлет уверен, что его отец не исповедался перед смертью. Прикажите разыскать монаха, ваше величество. А я тем временем поищу злодея. Сдаётся мне, он где-то рядом.

Клодия… нет, Сусанна (в Эльсиноре пришлось привыкать к старому имени, хотя оно по-прежнему её раздражало) не стала разыскивать помощника садовника. Она верила королеве, более того: ещё до беседы с её величеством знала, что история, поведанная Гамлету «духом», — ложь. Столь трудно давшаяся королеве откровенность лишь прояснила некоторые тёмные моменты и помогла Сусанне сделать выбор в пользу одного из трёх претендентов на роль автора этой сложной злодейской интриги.

Ей, женщине, знающей все секреты комедиантского ремесла, не составило труда разглядеть за событиями в Эльсиноре замысел некого хитроумного постановщика, и теперь она, пожалуй, догадывалась, кто он и какими средствами добивается своих целей. Цели тоже просматривались, и сумасшествие принца было отнюдь не главной. Только две вещи оставались для Сусанны загадкой: что движет злодеем, и как он собирается обеспечить задуманную развязку теперь, когда принц заперт и находится под охраной.

Первая загадка тревожила её мало: по большому счёту, не так уж важно, какую выгоду постановщик извлечёт из воплощения своего замысла на жизненной сцене. А вот вторая… Чутьё подсказывало Сусанне, что она должна поторопиться, если не хочет трагичной во всех отношениях развязки.

После аудиенции у королевы она первым делом наведалась к Офелии. Убедилась, что девушка чувствует себя лучше, и выяснила подробности о представлении, разыгранном перед королём.

— Это было очень тяжело, — призналась Офелия. — Моё внимание большей частью занимал Гамлет, который изображал безумца, но даже меня сковало неловкостью от грубости и прямоты этой пьесы. Обвини принц Клавдия в убийстве брата открыто, и тогда это прозвучало бы не столь жестоко. Актёр, игравший убитого короля, и сложением, и лицом походил на покойного государя, королева, хоть и не напоминала Гертруду чертами, использовала её характерные жесты, убийца был мерзок, как сатир… Клавдий ещё долго терпел. Будь я на его месте, ушла бы раньше.

О Горацио, Гильденстерне и Розенкранце девушка мало что могла добавить к тому, о чём Сусанна уже знала. С Горацио принц сошёлся, кажется, в Виттенберге. Кажется, на почве общих увлечений — философией и театром. Отношения между ними самые тёплые. Гильденстерн и Розенкранц более давние знакомцы Гамлета, но в последнее время принц их не жаловал. Нет, имена офицеров, которые тоже видели призрак в эльсинорском саду, Гамлет не называл.

От Офелии Сусанна направилась в казармы. Задержалась немного на плацу — посмотреть на поединок между двумя офицерами, сражающимися на рапирах. Толпа, окружившая плац, явно сочувствовала тому, кто носил цвета Дании, хотя его противник, по мнению Сусанны, владел оружием лучше. Кто-то из зрителей, стоявших неподалёку, видимо, придерживался такой же точки зрения: