Дмитрий Колосовцев - Белый Карлик

- Наверное... но ты больше так не делай, пожалуйста. С тьмой шутки плохи! - На лице призрака появился испуг.

- Ох, ладно, надо идти домой...

Я нехотя поднялся. Начало смеркаться и в парке все больше влюблённых парочек. В такой романтичной обстановке не до разговоров о предательстве, коварстве и хищной тьме. Я медленно зашагал в сторону метро.

- Проклятие ещё с тобой? - Яр неизменно рядом, но его лице хитрая улыбка, всё как обычно.

- Конечно! Уголёк! - Демонстративно вытянул ладонь и по внутреннему велению заставил кляксу показаться.

- Ох, ты ж! - Яр наигранно изумился. - Ты что, начал её дрессировать?

- А что делать!? Не могу её выбросить. Она мне жизнь спасла!

- Да, это дорогого стоит во все времена! И что теперь планируешь с ней делать?

- Ума не приложу пока, но думаю, как назвать, может: Черныш?

- Ты думай лучше как новый дом ей найти, оставлять у себя опасно! Ты же с людьми работаешь.

- Ну да...

Мы шли по освещенной тропинке, не оборачиваясь и все чаще смеялись. Одинокий фонарь, что так и не удалось починить после нашего вандализма, медленно зажегся тусклым молочным свечением. Оно ещё не способно разогнать ночную темноту в полной мере, но вспыхнувшему огоньку нужно дать время, чтобы из него разгорелось яркое пламя. Я думаю, если не трогать пару лет фонарь, как и прежде, будет освещать округу, даря надежду тому, кто увидит этот свет. А нам с Яром суждено навсегда покинуть парк и больше сюда не возвращаться. Но это не конец и наша история продолжается...

- Иди, давай не оглядывайся! - Болезненный толчок в спину. Я с трудом понимал, где нахожусь, и что происходит. Пришёл в себя перед самой остановкой, руки связаны, на лице липкие кровоподтёки. А я как в сказке - в красивом зимнем лесу, иней на ветках сверкал в свете фар. Жаль, что новый год прошёл, да и брести по сугробам не слишком удобно. Впереди обозначилось освещенное место, несколько человек рассредоточилось по краям большой ямы.

- Ребят, вы новогодние гномы что ли? - Вяло улыбнулся. До последнего верил, что произошла ошибка. - Я, конечно, плохо вёл себя в том году, но не настолько же.

Меня грубо подтащили к краю, молча отвесили подзатыльник. Я опустил взгляд и обомлел. Димон на дне ямы, лежит на боку в крови и заметаемый снегом. Бледное, почти мертвенное лицо. Сначала мне так и показалось: они убьют нас по отдельности, а похоронят вместе. Но почувствовав на себе взгляд, Хворостов дёрнулся, изловчился поднять голову. Он ещё жив, я невольно улыбнулся.

- Ты считаешь всё это смешным, щенок? - Чей-то сиплый бас сбоку и резкий удар по ногам. Я упал на колени, вскрикнул, но тут же затих. К затылку приставили холодную пистолетную сталь. Внутри меня что-то сломалось, мочевой пузырь задрожал и ослаб, по ноге потекла тёплая струйка. Не могу сказать, о чём именно я думал в том маленьком шаге от смерти. Винил ли кого-то или вспоминал самое хорошее из жизни. Я подумал: интересно, каково это - не быть... Они не выстрелили, пистолет отвели в сторону и кто-то на отдалении произнёс:

- В яму его.

Меня скинули на дно ударом в спину. Тяжелый ботинок приложился между лопаток. Падать с завязанными руками было крайне неудобно, а без пули в голове ещё и больно. Димон тихо взвыл, приняв на себя часть удара. Он плакал как ребёнок, но разве мог человек с мокрыми штанами его в этом упрекнуть? Это сказать легко: умри как герой, на самом деле страх смерти или инстинкт самосохранения один из самых сильных инстинктов человека. Уже вблизи я смог разглядеть рану Хвороста. Это огнестрел в правое бедро, Димон зашевелился, сквозь рваные края штанины засочилась кровь. Свежая рана и судя по мучениям друга, пуля ещё внутри.

- Прости, что сдал, они меня пытали...

Он завыл, уткнувшись в снег. Я не сразу нашёл слова, чтобы успокоить друга, а когда нашел, не успел произнести. Из света фар припаркованной недалеко машины, как ангел в белых одеждах к нам снизошёл главный режиссер сего представления. Ему чуть больше тридцати, дорогой костюм, белый шарф перекинут через шею с легкой небрежностью. Он выглядел бы как франт, если закрыть глаза на то, что дорогая одежда, как минимум на размер больше. Что-то из разряда: не мой размер, но ведь за копейки... Он улыбнулся глядя мне в глаза:

- Ты, наверное, думаешь, почему ещё жив?

Я молчал, не потому что хотел умереть в гордом молчании, я судорожно вспоминал, где мог видеть этого мужика и при каких обстоятельствах мы вдруг перешли ему дорогу. В правой руке франт держал интересные шарики, похоже, из малахита. Натружено крутил их на ладони, словно разминал пальцы.