Виктория Шваб - Наш темный дуэт [litres]

Они доехали до Линии.

Ворота были открыты.

Они не остановились.

Джип мчался к стене тьмы у подножия башни: в голове у Кейт незримые часы отсчитывали время. Рука пульсировала. Рваная рана от клыков Слоана сегодня болела меньше, но Кейт держалась за боль, как за путы. Кровь просочилась сквозь повязку, напоминая, что она пока еще человек.

Джип нырнул в темную зону у подножия башни. Дальний свет фар расшвыривал тварей. Август наклонился к здоровому уху Кейт и шепотом спросил:

– Что-то не так?

Ничего. Что-то. Все не так.

Она не была уверена.

Прежде была – до того как увидела Генри Флинна на экране, перевязанного, как приз или пакет с подарком. Да, это подарок. Именно так ей казалось. Вот в чем и заключалась проблема.

Что это – издевка? Ловушка? Что ждет их в башне? Слоан? Алиса? Пожиратель Хаоса? Не играют ли они по правилам Слоана? Есть ли у них выбор?

Все как-то очень уж просто. Очевидно. И легко.

Она что-то упустила – они все что-то упустили! – и оно было прямо тут, только ускользало от взгляда.

– Кейт! – не унимался Август.

– А если мы не правы? – тихо пробормотала она, чтобы расслышал только он. – Что, если мы ошиблись?

Август нахмурился.

– Этого хотел Генри, – сказал он. – То, в чем мы нуждаемся. Причина для атаки.

Он был прав.

Все шло в точности по плану.

Вот что ее беспокоило.

Джипы затормозили у подножия башни.

Август прислушался, когда двигатели вырубили – но здесь было слишком много солдат, слишком много помех.

Они не выключили фары, отсекая тьму, и в ней заерзали голодные корсаи. Там, куда свет не доставал, по бокам джипов заскребли когти – пронзительно, будто гвоздем по металлу.

Ночной дозор собрался у подножия лестницы. Большинство было с пистолетами, но Кейт сжимала железный прут, а Август держал смычок, словно меч, и Соро взяли флейту-нож боевым хватом. Они поднимались по лестнице напряженно – вдруг любая из шести ступенек провалится под ногами? – но ничего не случилось. Не было ни натянутой проволоки, ни внезапных взрывов.

Август и Соро возглавляли строй. К главному входу они шагнули вместе.

Здесь было еще темнее. Август прижался к двери, раскинув руки. Теперь он слушал, не раздастся ли где тиканье бомб или бормотание и шипение корсаи, только и ждущих, чтобы их спустили с поводка, но уловил лишь биение сердец бойцов у себя за спиной и дыхание Кейт.

Он кивнул Соро, и они вместе распахнули дверь.

По полу вестибюля покатились светошумовые гранаты: стук металла о твердые поверхности, и секунду спустя волны слепящего света. Бойцы хлынули внутрь с оружием наизготовку. Откуда-то выскочила дюжина малхаи, зашипели от изумления и кинулись на ближайших солдат, оскалив клыки.

Август развернулся и полоснул монстра по горлу, Кейт тотчас вогнала прут в грудь другому, а Харрис довольно ухнул, срубив третьего. Соро прикончили еще двоих, расчищая путь, и они помчались через вестибюль к лифтам. Эмили добежала первой и вызвала лифт. Остальные подбежали и развернулись, готовясь встретить все, что будет на них надвигаться.

Но никто не появился.

Дюжина малхаи уже были мертвы, и бойцы Ночного отряда отправились на другие этажи.

«Чересчур легко», – подумал Август, когда двери лифта разъехались перед ними.

– Чересчур легко, – прошептала Кейт, когда они вошли в кабину.

Кейт нажала на кнопку пентхауса привычным движением человека, возвращающегося домой. И, кажется, тоже это осознала. Ее рука повисла в воздухе.

– Не каркай! – прошипела Ани, когда лифт поехал вверх.

– Ага, – поддержал ее Джексон. – Мы в любую секунду можем разбиться насмерть.

Они замолчали. В стальной коробке слышалось биение их сердец и почти беззвучное бормотание Эмили, отсчитывающей время.

Август никогда не боялся умереть, хотя и много думал об этом. Его, конечно, беспокоила мысль о том, что можно перестать существовать, но собственная смерть была идеей, которую он осознать не мог, как бы ни старался.

Но потеря – о да, вот чего он боялся!

Потери тех, кого он любил.

Потери себя.

Пустоты, что осталась бы после тех двух потерь.

Лео отнесся бы к таким мыслям с презрением, Соро не поняли бы, о чем речь, а Ильза была не из тех, кто размышляет о неизбежном. Но для Августа этот страх стал тенью, накрывающей его жизнь, монстром, с которым он мог сражаться, но которого не в состоянии был убить, причиной, по которой он так отчаянно желал не чувствовать.

И теперь, когда он стоял здесь в окружении своей семьи, своего отряда, своих друзей, страх завладел им.