Юлия Чепухова - Лисьи повадки в прошлом? [СИ]

Всего пару часов и эта хижина превратилась из жалкой лачуги в храм поклонения любимой женщине. Но после ее ухода все вернулось к разрушительной реальности, возвращая всю неприглядность и серость окружения. Затушив угли растопленным снегом из котелка, Лиам отправился в обратный путь. Сын все же рад его возвращению в этот мир, и к нему лежит его путь сейчас. Может общение с Неввилом сможет унять его хроническую жгучую боль в районе сердца по утраченной половинке своей неприкаянной души.

Два месяца спустя…

Сегодня дворец князя Анкалиона и принца Неввила принимал гостей со всех ближайших земель. Слуги суетились без устали, разнося изысканные яства и веселящие дух крепкие напитки. Зеленая лужайка перед главным крыльцом была призрачно прекрасна от ярких цветных вспышек света, что лились из высоких мозаичных витражей. Бесконечная вереница золоченых карет, запряженная чистокровными скакунами, останавливалась то и дело, чтобы высадить очередную важную персону в мире Фейри. На дамах были ослепительные драгоценности, кои подчеркивались дорогими нарядами всевозможных расцветок. Мужчины тоже не отставали от своих спутниц в выборе богатства собственных нарядов. Но куда ярче были маски, ведь бал собирался быть не простым. Маскарад обещал радовать присутствующих всю ночь сладчайшей музыкой и развлечениями цирковых акробатов, жонглеров и фокусников. Так князь хотел порадовать своего сына в его день рождения.

Мальчик, пресытившийся за свою короткую жизнь церемониальными приемами, с неподдельным детским энтузиазмом глядел по сторонам, захватывая восхищенным взглядом каждую мелочь. Циркачи заняли особое место в его внимании, и Неввил, смеясь, хлопал в ладоши после каждого трюка. Лиам был рад, что угодил в чем-то своему совсем незнакомому сыну. Мужчине было трудно сблизиться с ним. Глядя со стороны на этого самостоятельного, излишне серьезного для своего возраста, ребенка, он видел в нем себя в детстве. Оставшись так же рано сиротой, Лиам помнил, как быстро повзрослел и ожесточился на весь мир, желая иметь как можно больше власти. И теперь он серьезно переживал, как бы Неввил не превратился со временем в столь же деспотичного правителя, каким был когда-то всем известный князь Анкалион.

Сейчас, восседая на ненавистном ему троне в главном огромном зале с золочеными стенами, сверкающими магией люстрами, окруженный смеющимися лицами, скрытыми масками, слушая бессмысленный гул голосов и журчание музыки, Лиам как никогда ощущал нестерпимо давящее одиночество. Чувствуя себя чужаком среди якобы своих, выставленный напоказ, как редкая диковина, непредсказуемых действий которой боялись, как огня, оттого и пресмыкались, словно перед возрожденным божеством. Наблюдая всю эту фальшь, Лиам хотел бросить все и сбежать. Но вот куда?

Глядя невидящим взором прямо перед собой, Лиам слушал какой-то несущественный бред, что нес один из его «подданных». То и дело кивая, он старательно пытался подавить зевок, с отчаянием осознавая, что подобная жизнь станет его наказанием еще на очень долгое время. Чувствуя в себе огромную силу жизни, Лиам предполагал, что к нему вернулось эльфийское долголетие с того самого момента, как его дух вернулся в родные земли. Но захоти Лиам вновь навестить Землю, по непонятным для себя причинам, его жизненный цикл снова бы сузился до человеческих мерок. Хотя с чего бы ему возвращаться, или к кому?…

Яркое пятно оборвало его вялое блуждание мыслей, зажигая разум остротой восприятия и небывалой ранее надеждой. Вновь прибывшая дама, одна из последних за эту ночь, впорхнула в праздничную залу, заглушая музыку в его ушах, гася посторонние раздражители в его глазах. Лишь ее приближение сквозь безликую массу заставляло чаще биться его сердце. Боясь спугнуть свой личный мираж, Лиам поддался вперед всем телом на своем царском кресле, заставив замолчать своего собеседника взмахом руки. Она здесь… Его Скайлер…

Она шла вперед, и безликая масса тел в сверкающих нарядах расступалась перед ней, как снега в горах, что таяли во время схода лавины от ее силы огня. Музыка звучала в ее ушах отголосками флейт и скрипок, совсем как тогда, на другом балу, будто вечность назад. Но тогда она ощущала робкую надежду рабыни на слабую поблажку и парализующий страх быть наказанной… А сейчас? Сила, не скованная больше эльфийским ошейником, плескалась в ее венах, растекалась лавой по бессмертному, вечно прекрасному телу. Страсть мерцала огнем в ее глазах. Любовь распирала ребра сердцем. Душа несла ее вперед, словно на крыльях, свободная…