Юлия Чепухова - Лисьи повадки в прошлом? [СИ]

После смерти, как она и предполагала, дух Анкалиона последовал за ней, но не из мести, а из-за любви. Души не могут причинять боль, лишь тело ответственно за действия. Князь Фейри был подвержен жестокости с рождения. Но человеческое тело, что нашел себе блуждающий по Земле дух, таким не было. И Скай оказалась права. Анкалион переродился, и Лиам занял его место, словно брат-близнец. Знания все остались при нем, но характер был другим. Он никогда не осквернит ее принуждением, не причинит боли. Будет защищать до последней капли крови. Будет боготворить, даже если она уйдет. Две разных жизни с одной душой, и объединяла их она. Ее тянуло к Анкалиону неспроста — в нем она чувствовала родственную душу, свою половинку. Но лишь Лиам позволил полностью раскрыться этой хрупкой связи с ним. Его-то Скай и полюбила. Столько времени было потрачено зря, и лишь несколько капель его человеческой крови раскрыли ей глаза, чего не давала сильно сопротивляющаяся кровь Фейри.

Скай судорожно втянула в себя воздух, и устало положила голову ему на грудь. Убаюканная мерным стуком его сердца, она уснула, чтобы проснуться спустя пару часов в его объятьях. Он обнимал ее неуверенно, с опаской встретившись с ней глазами в тусклом свечении очага.

— Скай… — Хрипло прошептал он, но женщина не дала пуститься ему в долгий разговор. Все, что ей было нужно, она узнала из его крови. И говорить она не хотела.

Скайлер прижалась к его губам, ища ответы своим чувствам, подтверждение своему выбору. И он с облегченным стоном ответил на такой желанный поцелуй, крепче прижимая ее к своей груди. Держа ее бережно, словно хрупкую драгоценность, но не менее крепко, Лиам покрывал лицо любимой жаркими поцелуями, спускаясь ниже по стройной шее, на которой больше никогда не будет рабского ошейника. Она вернулась за ним, спасла. Она верила ему, и он не собирался больше подвергать ее доверие сомнению. Он исправит все.

Не смея просить большего, Лиам потрясенно выдохнул, когда Скай уверенно скинула с себя куртку и начала расстёгивать рубашку дрожащими пальцами. Стремясь оказаться ближе к так долго желанной женщине, Лиам начал ей помогать, продолжая извиняться перед ней своими поцелуями. Когда на ней не осталось и нитки, мужчина довольно заурчал, выбираясь из плена шкур. Он уже достаточно согрелся снаружи, но не внутри, в душе. Она нужна ему прямо сейчас.

Воспоминания всплывали перед его глазами, где он брал ее на шелке простыней. Жестко, без любви. То же он видел и в ее взгляде — она помнила. Это он хотел исправить прямо сейчас. Вкладывая в каждое свое действие, каждую ласку столько нежности и поклонения, что слезы потекли по ее щекам, и он собрал их все до единой своими губами. Он всю оставшуюся жизнь будет доказывать ей свою любовь, будет заменять прошлый негатив лишь теплом. Она не прольет больше ни слезинки от горя и боли. Только не с ним.

Скай также стремилась заменить свою воспалённую память. Словно ластиком, этой ночью она сотрет свое прошлое. Перевернув его на спину, Скайлер оседлала его бедра, осторожно принимая в себя его желание. Никогда раньше в рабстве она не была сверху. Лишь снизу, как и положено наложнице. Но не сейчас. И Лиам был только за.

Свет луны просачивался в маленькое окошко, освещая, словно ореолом, сплетение двух тел, что своим союзом запечатывали намертво дверь в прошлое, создавая девственно чистое полотно для своего будущего.

Лиама разбудил яркий солнечный луч, что пробился через мутное стекло низенького окошка. Не вполне осознавая, где находится, он в недоумении огляделся по сторонам. Низенький закопченный потолок, бревенчатые стены, пузатая чугунная печка с потрескивающими догорающими дровами в ней. Взглянув вниз и обнаружив себя полностью обнаженным под старыми шкурами, он все вспомнил. Скайлер вытащила его из-под снежного завала, притащила сюда. Она была с ним, и это не прекрасный сон. Все было наяву. Лиам до сих пор ощущал сладость ее кожи на своем языке.

Но как бы ни хороша была их единственная ночь, утро сейчас не приносило радости. Она ушла. Лиам не ощущал ее присутствия поблизости. Словно она растворилась как дым, словно ее и не было. Его одежда была заботливо развешана на веревке перед печкой, просушиваясь, и Лиам поспешил одеться в еще хранившие тепло тряпки.

Тело нестерпимо ныло, помятое свирепой хваткой лавины, но мужчина не замечал этого. В груди болело сильнее. Без нее не было смысла возвращаться обратно в свои земли. Подарив ему всего одну ночь в его новой жизни, она показала, что верит ему и прощает, но не останется с ним. Уйдя не прощаясь, Скайлер подвела итог их знакомству и близости, их сложным отношениям, что незаметно поменяли их роли в этой жизни. Ведь хозяин сам превратился в раба своей бывшей наложницы, возведя ее тем самым на пьедестал владычицы его жалкого сердца.