Таис Сотер: Факультет боевой магии. Сложные отношения

Когда в дверь мастерской постучали, я ожидала увидеть кого угодно, но только не Мартина.

— Это не мой халат на тебе? — спросил он.

— Нет, просто похож, — ответила с достоинством. А пусть докажет!

— Вензель на воротнике точно мой, — задумчиво продолжил менталист.

Если уж врать, то до конца.

— Наверное, перепутали после стирки. А я и не заметила. Ты за ним?

— Нет. Хотел поговорить. И… предложить тебе один эксперимент. Ты ведь их любишь?

— С некоторых пор начинаю сомневаться.

Спустившись в мастерскую, муж с любопытством оглянулся и задержал взгляд на моем нынешнем проекте.

— Это что? Какое-то оружие?

— В доме ребенок! Какое оружие?! Это детский манеж. Но ты посмотри, что я придумала!

Я закрепила сеть, провела рукой по мягкой окантовке и активировала чары. С легким шорохом площадка для игр поднялась в воздух и зависла в метре от пола, мягко покачиваясь.

— Нравится? — с гордостью спросила. — Он, правда, еще… — Манеж внезапно закрутился, а затем с грохотом упал на пол. — …Не доработан, — закончила я, стараясь не смотреть на Мартина. — Наверное, переделаю его во что-нибудь другое. А Генриху куплю обычный. Так что за эксперимент?

— Хочу кое-что показать. Помнишь, ты просила открыться тебе? Позволить узнать, что творится у меня на душе.

— Ты готов раскрыть мне все свои тайны, а с ними и государственные? — недоверчиво спросила я. — Нет, спасибо. После этого я точно окажусь в подвалах СБ. Да и сон лучше поберечь.

— Это была ложь. Ментальное заклинание не приведет к тому, что ты будешь знать все, что знаю я. Оно работает иначе. Тебе откроются не воспоминания, а я сам, наверное, — Мартин беспомощно пожал плечами. — Хотя меня это всегда пугало гораздо больше. Обнажить свою душу, всю, без прикрас. Только теперь уже терять нечего.

— Походит на ловушку.

— Клянусь, нет! Это не займет много времени, к тому же твою собственную личность заклинание не затронет. Хотя тебе ведь нечего скрывать.

Я промолчала. Конечно, мне хотелось быть самым честным человеком, но стоило представить, что все мои желания, порывы, чувства доступны другому… и становилось неуютно. Муж заметил мои колебания.

— Это не только для того, чтобы вернуть тебя. Мне нужно самому… хоть раз довериться кому-то. Иначе я окончательно потеряюсь.

Мартин предлагал себя целиком и полностью. Прямо сейчас. Слишком соблазнительно, чтобы я могла удержаться и не заглянуть ему в душу.

— Что нужно сделать?

— Просто посмотри мне в глаза. Все остальное я сделаю сам.

Темно-карие радужки в полутьме мастерской казались черными. Под глазами залегли тени, морщинки в уголках стали еще заметнее. Мартин обычно немного щурился, не желая носить очки, но сейчас его глаза были широко распахнуты. Взгляд напряженный, тревожащий. Мне захотелось отвести свой взор, но отчего-то приблизилась еще плотнее…

Обрывки образов. Шаги на снегу. Теплая улыбка высокого мужчины. Старый скрипучий пол. Маленький мальчик — Петер. Красивая светловолосая женщина у окна. Не я. Другая. Но и я здесь есть — улыбающаяся, тянущаяся за поцелуем. Тот самый день у озера. Подвал. Опять Петер, уже взрослый. Петер с разорванной грудью в луже крови. Ряды свинцовых гробов в коридоре больницы. Пустая спальня с осколками артефактов под ногами. Кровь на кружевном платке с инициалами. Моими инициалами.

Меня выкидывает.

Обрывки звуков. Чей-то грудной смех. Капли воды. Тихий вздох, полный страсти. Стук трости. Голос, порывистый и звонкий. Мой. Много голосов, разных, перебивающих друг друга, презрительных, испуганных, ласковых, гневных.

— Это место как раз по тебе, Мартин.

— Люблю…

— Мне не нужно твое одобрение!

— Если эпидемия начнется, в этот раз…

Снова резко выдергивает и несет дальше. Ощущения и запахи. Боль в плече. Привкус железа во рту. Запах машинного масла. Тяжесть и мягкость женского тела, прикосновение влажных губ к шее, груди. Прижавшиеся к бедрам длинные ноги…

Передо мной закрывается еще одна дверь. И будто даже щелкают по носу. Лишь в последний момент я успеваю ощутить неприятный сладковатый запах. Так пахнет смерть.

Обрывки мыслей и чувств. Они обрушиваются на меня вместе. Много страха. Давно уже выцветшего и совсем свежего. Не думала, что Мартин умеет бояться. Черная ненависть, расцветшая будто цветок, в средоточии которого неутолимая жажда смерти. Месть. Ревность. Сожаление.

Сияние прорывается сквозь пелену тьмы. В отражении карих глаз я снова гляжу на свое лицо. Растерянное, изможденное. Красивое как никогда. Так выглядит любовь.