Николай Айдарин - Танг

— Эй, есть кто живой? — крикнул я в щель между досками и забарабанил по двери. — Пленник проснулся! Пленник хочет жрать!

Если там кто-то и был, то он затаился. «Издевается», — подумал я, усаживаясь обратно на солому.

Не знаю, сколько времени прошло, когда не никаких ориентиров вроде теней или солнца, то очень тяжело правильно оценить его течение, но я ждал достаточно долго, прежде чем ко мне пришёл какой-то незнакомый мужик бандитской наружности и с фингалом под правым глазом, да сбитыми костяшками пальцев. Он принёс мне скромный обед — разведённое водичкой картофельное пюре, жалкий кусок говядины, на который бы даже собака не позарилась, стакан кислого вина в грубой самодельной глиняной кружке, да два ломтя хлеба. Ни ложки, ни вилки не дал.

— Руками ешь! — прохрипел он. — Разобьёшь кружку — затолкаю её обломки тебе в глотку.

Он не угрожал, он обещал. И я ему почему-то поверил.

— Потом встретишься с ней .

После этого он закрыл дверь, оставив меня трапезничать в почти полной темноте. Тарелка и кружка лежали на полу, и впотьмах я, конечно же, первым ловким движением руки умудрился разлить кислое вино по полу, оставив в стакане его лишь на донышке. Но попробовав его, я об этом не пожалел. Пюре и мясо тоже были отвратными, но зато хлеб оказался на удивление свежайшим и очень вкусным, почти как дома.

Через некоторое время мужик вернулся, забрал пустую посуду и принёс тазик с тёплой и чистой водой. Посветил мне факелом, пока я умывался, после чего повёл меня к лестнице, а затем наверх. Про мою попытку побега или различные выкидоны он не заикался, но я прекрасно осознавал, что это бесполезно — стоило нам подняться из подвала, как я увидел, что в том доме, где я оказался, полно людей самого разного сорта. Тут и какие-то барыги, и громилы-вышибалы, и шестёрки, даже пахан какой-то был. В основном люди, но присутствовала моя знакомая парочка — Альтер и Вьяти, которого бесит, когда его называют «Вьяти». Они поприветствовали меня, словно мы были друзьями, но я сделал вид, что не заметил их.

Деревянный дом, трёхэтажный, явно посреди города где-то, где — без разницы, я всё равно города не знаю. За окнами светло, но судя по алому окрасу соседних домов, сейчас день подходит к концу. Похоже, что я здесь провалялся весь день, но меньше суток. Дом явно не мог постоянно вмещать в себя столько людей, значит, это было что-то вроде временного места сходки членов банды чернокожей женщины. Обстановка не производила впечатления жилого дома, нет ни картин, ни ковров, на различной утвари по всяким углам. Табуреток и стульев и то на всех не хватало. Выйди отсюда все — и дом можно смело без уборки продавать новому хозяину, никто и не догадается, что до этого здесь творилось.

Я вместе со своим надзирателем поднялся на второй этаж, где мужик с фингалом сказал:

— Тебе наверх, она уже ждёт. И не произноси её имя, за домом могут следить.

Я не стал спрашивать, кто же это может следить за домом так, что даже имя Зары нельзя произносить — насколько я знаю, ни человек, ни соназги не могут слышать наших разговоров из соседних домов, слишком далеко, да и стены мешают. Странные они люди, конечно, но нарушать данный запрет мне не хочется.

Я поднялся на третий этаж, вернее, на чердак. Лестница закончилась хлипенькой, воняющей свежей смолой дверью из сосны. Я не стал стучать — сразу же открыл её и вошёл в комнату.

Зара сидела здесь одна, изучала за небольшим столом, стоящим рядом с единственным окном, какую-то карту и делала на листе бумаги какие-то непонятные пометки. Будь я каким-нибудь наёмным убийцей, подосланным теми же «Клыками», то через пять секунд Зара сидела бы с перерезанным горлом или вспоротым животом. Да, я бы тоже был трупом в таком случае — через лестницу мне не выбраться, а прыгать с третьего этажа высоковато и неудобно, окно узкое, удачное приземление мне не светит.

— Думаешь о том, чтобы прикончить меня и попробовать смотаться? — не поднимая глаз, спросила Зара.

Я вздрогнул.

— Ты умеешь читать мысли? — спросил я.

— Нет, у тебя на лице всё написано. Дверь закрой за собой, у нас с тобой сейчас будет важный разговор.

Я послушался, после чего подошёл к ней, остановившись по мановению её руки в паре шагов от неё. Второй стул в комнате был свободен, но Зара покачала головой, когда я собрался сесть на него, пришлось стоять. И чтобы не выглядеть столбом или лёгкой добычей, я напустил на себя недовольный вид и скрестил предплечья на груди.