Николай Айдарин - Интернет [СИ]

Сейчас.

— Эй, Женя! — раздалось позади меня. — Женя, я здесь! Стой! Я не оборачивался, лишь прибавил ходу, рискуя поскользнуться и упасть на грязный лед под ногами. Солнце бешено жарило сверху, намереваясь взорвать бомбу у меня за спиной раньше времени. Спина вся взмокла — не предназначенный для ношения весной пуховик жадно впитывал соленый пот. Волосы уже висели тонкими многочисленными сосульками, болтаясь при ходьбе и прилипая к моей мокрой роже и шее.

И еще эта чертова шапка на голове, очень похожая на те, что носит каждый второй в этой толпе. Тупое стадо даже не догадывается, что сквозь них прямо сейчас движется их смерть. Одинокие скучающие полицейские хмуро смотрят на меня, явно подозревая в худом невысоком потном парне в пуховике не по погоде, да еще и со школьным рюкзаком, который явно ему не по возрасту, наркомана. Как же они заблуждаются.

Я не наркоман, даже не курильщик. Обычный студент, каких тысячи даже в нашем провинциальном городке, пусть и довольно крупном. Я самый обычный, даже не хакер, не смотря на свои сверхъестественные способности. Вот только у меня за спиной, в том самом рюкзаке, десять килограмм взрывчатки, готовой взорваться по одному лишь желанию одного единственного человека. НУ, ВОТ ОН Я! Лови меня, арестуй и уведи отсюда, пока не стало поздно!

Парой месяцев ранее.

— Осторожно! Баклан… Я не заметил, как налетел на что-то высокое и очень твердое.

— Чуть не снес меня на фиг…

По правде сказать, тот факт, что я на кого-то налетел в узком, битком набитом полоумными дебилами коридоре, нисколько меня не смутил. Я постарался на него отреагировать спокойно, холодно и сдержанно. За что и получил чувствительный толчок в спину.

— А ну взял и извинился, малявка! Народу вокруг было довольно много, так что тормозить мне было об кого — я налетел прямо на какую-то коротко остриженную как призывник девку, одетую во все черное. Налетел не сильно, но ощутимо для нее.

— Эй! — возмутилась она и обернулась.

— Из… — начал было я извиняться.

— Козел! — взвизгнула она и толкнула меня обратно. Черт, называется, хотел выйти из универа незаметно. На этот раз я все-таки упал на пол. Меня все обходили как прокаженного, обтекая, словно вода камень. Никто, конечно, встать не помог.

— Смотри, — шептали вокруг. — Парень отдохнуть прилег!

— Парень? Ты уверен? Больше на бабу похож! Тощий и с какой-то бабской шевелюрой.

— Там Жека лежит! Жека, ты чего разлегся-то?

— Сам ты баба! У солиста Aerosmith такая же прическа!

— И имя у него тоже бабское! Ну какого нормального парня назовут Женей?

— Меня!

— Ты не в счет. Высокомерные ублюдки. Только и могут, что издеваться над кем-нибудь. Я встал, отряхнулся и стал боком просачиваться сквозь толпу быдловатых людишек к выходу из здания.

— Да пошли вы все на хуй! — пробормотал я, грубо расталкивая плечом всех, кто мешал мне пройти.

— Выбирайте выражение, молодой человек! — тут же донеслось слева от меня. Это оказался мой препод по философии. Лысеющий, но, тем не менее, длинноволосый мужик лет пятидесяти, который только спит и видит, как бы завалить еще какого студента и стрясти с него очередную взятку.

Например, с меня завтра на пересдаче экзамена. Вот черт! Это ж надо было выругаться мне именно сейчас, у него под боком! Он, вне всякого сомнения, меня заметил, и, что много хуже, узнал — как не узнать того самого студента, который вечно спит на его занятиях и ходит на пары лишь потому, что иначе его выпинут из универа. А за универ платят родители, причем, немалые деньги. И не дай бог, если они узнают, что их «горячо любимого» сына выкинули из универа на предпоследнем курсе. Да дома тут же разверзнутся врата ада, и с меня начнут медленно сдирать кожу живьем. Боюсь, в таком случае меня не только из универа выгонят. Сынок, ты уже достаточно посидел на нашей шее, пора и меру знать! Раз уж мы не можем на тебя повлиять, чтобы ты взялся за ум, то, значит, на тебя повлияет сама жизнь. Вали отсюда, короче! Ну или что в подобном духе. Надо будет хотя бы первую главу из лекций по философии прочесть. До спасительной двери остался буквально метр — толкнуть одну мажорку в дорогой куртке и как пробка из бутылки вылететь вместе с ней на улицу. Но она что-то не решалась открывать дверь, все топталась перед ней, задерживая всю толпу, которая уже начала негодовать по этому поводу.

— Что там встали?

— Жарко, ну!