— Глядите-ка, он прав! Там, на реке, какой-то отряд! Кажется, они…
Тогда чудовищный скрежет вспорол весь мир. Полотно моста проломилось под тягачом, и тот рухнул вниз, увлекая за собою состав.
* * *
Месиво. Хлам. Осколки. Фарфор. Дерево. Железо. Мясо…
Черный звон. Очень черный. Внутри Менсона. Или Менсон — внутри него. Менсон не знает, где кончается он сам, а где начинается мир. Внутри — месиво. Снаружи — месиво.
Он шевелится, пытаясь нащупать хоть собственное тело. Боль — единственный признак. Боль должна быть внутри. Вот рука. Она болит — значит, моя. Вот что-то режет и ноет при каждом вдохе — моя грудь со сломанным ребром. Горячее течет по бедру… Я чувствую. Мое бедро. Горячее — кровь или моча. Бедро болит, значит — кровь. Течет вверх… Влага на животе… Почему так? Я лежу вниз головой. А вот вторая рука… не болит, значит, чужая. Я лежу на чьем-то теле. Вперемешку с ним, с осколками стекла, со щепками дерева… Над собой вижу стену — она вмята и продавлена, сквозь трещину вползает свет. Где-то что-то трещит… Похоже на огонь… Да, огонь. Угли из печки, ковер… Все затянуто серым дымом.
Менсон пытается встать и долго не может освободить свои ноги. Они зажаты между ногами трупа, с которым Менсон слипся при падении. Наконец, выдирает одну ногу, ставит на что-то вроде бы твердое. Цепляется рукою за обломки стены, тянет себя вверх.
Вагон качается и роняет его обратно, на труп. Дым становится гуще.
Сквозь дыры в стене Менсон слышит голоса снаружи. Недалекие, но глухие, смятые.
— Ну и свалка… Тьма!
— А ты чего ждал…
— Но твою Праматерь, а! Ты только посмотри!
— Заткнись.
Те, что говорят, ходят где-то. Менсон слышит шаги, скрип дерева. Кажется, ходят прямо по останкам вагонов.
— Тела проверьте. Все ли мертвы?
— А то! Не видишь, какая каша?
— Проверьте, бараны!
Скрип, скрежет. Ломаются доски. Кто-то натужно пыхтит, выламывая дверь. Не в этот вагон, а в какой-то другой.
— Тьфу, черт…
Голос слышится снизу. Почему снизу? Наш вагон лежит на других вагонах?..
— Что — черт?
— Мясо внутри. Мертвяки и кровища.
— Уверен?
— Как я тебе, черт, проверю? Туда и не пролезешь…
— А огонь есть?
— Да черт его… Что-то дымит… Может, печка.
— Сделай, чтоб загорелось. Держи бочонок.
— Тяжелый, тварь…
Ухватившись за что-то, Менсон снова силится встать. Подтягивает себя к дыре в стене. Вагон снова качается, и снизу летит голос:
— Твою Праматерь, он шатается!
— Кто шатается?
— Да вон тот, верхний!
— Так поджигай быстрее и вылезай!
Менсон умудряется высунуть голову в щель. Видит наружную стену вагона — она смята, как кузнечные меха. Меж складок сочится дым. Чей-то труп сдавлен балками, другой насажен на перильца балкона. Высоко в небе — мост, взломанный посередине. В стороне и внизу — река. Далеко внизу, ярдов десять… Кажется, вагоны упали на берег, образовав кучу. Менсон смотрит с вершины этой кучи…
— Фух, поджег вроде!
Тот, кто говорит, гулко швыряет бочонок внутрь какого-то вагона. Доносится удар, а потом — треск пламени.
— Хорррошо горит! Там ковров полно…
— Так не стой, как болван. Проверяй следующий, а ты иди вон туда…
Голос с другой стороны, чуть ближе:
— Эй, здесь, вроде, шевелится!
— Так реши вопрос.
Удары, стон.
— Готово.
— Больше никто?
— Вроде, нет…
— Поджигай!
И тут Менсона дергают за штанину.
— Помоги…
Шут ахает и падает — рядом с Адрианом.
— Помоги мне, — шепчет император.
— Сейчас, владыка, сейчас. Что сделать?..
— Застрял… Освободи…
Менсон ползет туда, куда показывает владыка. Из-за дыма уже сложно дышать. Тот же труп, что не давал встать Менсону, придавил и Адриана. Это гвардеец с разбитой головой. Менсон упирается спиной в пол, ногами отталкивает труп, спихивает с груди императора.
— Пожар… — говорит Адриан. — Нужно выбираться…
Словно в ответ ему слышится:
— Дай-ка еще бочонок.
— Зачем?
— Для верности. Там, кажется, дергался кто-то…
— Держи.
Удар, треск. Шелест пламени. Становится все жарче. Видимо, свалка внизу уже охвачена огнем.
— Помоги выбраться. Подсади-ка…
Менсон подставляет плечо, Адриан, наступив ногой, высовывается в дыру, подтягивается. Вылезает наружу, протягивает руку Менсону.
— Остался верхний, — кричит самый твердый голос.
— Мы туда не полезем. Он шатается, черт.
— Полезете, бараны!
— Да сам погляди! Упадет, и нам конец. Лучше подождем, пока сгорит.
Менсон шарит по трупу гвардейца, вытаскивает искровый кинжал, сует себе за пояс. Тянет шпагу…
Читать дальше