Абрахам Меррит - Корабль Иштар (сборник)

Закель, надсмотрщик!

Кентон иосмотрел на гребцов. Рабы спали, их весла замерли…

Вдруг он заметил в зеркале свое отражение. Он долго стоял, внимательно разглядывая себя.

Ибо человек, стоявший перед ним, был совсем не тот Кентон, кого унесло из этой комнаты ворвавшееся сюда загадочное море; у него была твердая линия рта, бесстрашные глаза по-соколиному сверкали. На широкой груди играли мускулы - красивые, гибкие и твердые как сталь. Он согнул руки, и на них тоже обозначились выпуклости мышц. Повернувшись, он стал рассматривать спину.

Ее покрывали шрамы, следы укусов кнута. Кнута Закеля..

Закель - игрушка?

Никакая игрушка не могла бы оставить таких шрамов!

И никакая игра не могла так развить мускулы.

Сознание Кентона встрепенулось. Он ощутил стыд, страстное желание, отчаяние.

Что подумает о нем Сигурд, когда проснется и увидит, что его нет, Сигурд, которому он поклялся быть братом. Что подумает Гиги - Гиги, с которым они обменялись клятвами и который, доверяя ему, разбил его оковы?

Отчаяние охватило Кентона. Он должен вернуться! Вернуться раньше, чем Сигурд и Гиги обнаружат его исчезновение.

Сколько времени он здесь? В ответ ему раздались удары часов. Он насчитал восемь. Восемь!

В его привычном мире прошло два часа с тех пор, как он попал на корабль. Всего два часа! И за это время столько произошло? Так изменилось его тело?

А что случилось на корабле за эти две минуты, что он здесь?

Он должен вернуться! Он должен…

Кентон подумал о схватке, ожидавшей его. Мог ли он взять с собой пистолет, когда вернется, если только он мог вернуться? С таким оружием он готов будет сразиться с любыми колдунами черного жреца. Но пистолет находился в другой комнате, в другой части дома. Кентон опять посмотрел на себя в зеркало. Если бы его увидели слуги - вот таким! Они бы не узнали его. Как он объяснит все это? Кто ему поверит?

И они могут выгнать его, выгнать из этой комнаты, где стоит корабль. Закрыть ему единственный путь назад, в мир Шаран!

Он не мог так рисковать.

Кентон опустился на пол и схватил золотые цепи, висевшие на носу корабля, - такие тонкие, такие маленькие были они! Они украшали игрушечный корабль, сделанный из драгоценных камней.

Всю свою волю Кентон сконцентрировал на этом корабле, звал его, приказывал!

Он почувствовал, как золотая цепь шевельнулась в его руке, стала увеличиваться. Дернулась еще, и Кентон почувствовал боль. Цепь все. росла. Вот он стал разгибаться в пояснице, и опять ему показалось, что кто-то больно тянет каждый его мускул, каждую кость, каждый нерв.

Его ноги оторвались от пола.

Взвыли ветры - но только на одно короткое мгновение. Наконец все стихло, и слышался лишь слабый шелест волн. Кентон чувствовал их соленые поцелуи.

Внизу плескалась лазурь. Вверху поднимался изогнутый нос Корабля Иштар. Но этот корабль совсем не был похож на драгоценную игрушку. Нет! Заколдованный корабль - живое воплощение того маленького символа; реально существующий корабль где удары настоящие и где подстерегает настоящая смерть, может быть, и сейчас она подкарауливает его где-нибудь совсем рядом!

Цепь, на которой висел Кентон, поднималась вверх и входила в отверстие, похожее на огромный глаз, находившееся между каютой и изогнутым носом корабля. Неподалеку поднимались и опускались огромные весла. Отсюда его не было видно; гребцы сидели спиной к Кентону, и дыры, в которые вставлялись весла, были плотно закрыты толстой кожей, чтобы через них не проникала вода. Скрытый отвесным бортом, Кентон был незаметен и для тех, кто находился на черной палубе.

Медленно, как можно теснее прижимаясь к борту корабля, Кентон осторожно пополз по цепи. Вверх, к каюте Шаран. Вверх, к маленькому окошку, которое открывалось из ее каюты на палубу. Огромная турецкая сабля - нос корабля - скрывала эту часть палубы.

Он двигался медленно, очень медленно, все время останавливаясь и прислушиваясь. Наконец Кентон добрался до отверстия, перекинул ногу через борт и выбрался на палубу. Пробравшись к окну, он прижался к стене каюты. Теперь никто на корабле не мог увидеть его, никто, даже Шаран, если бы ей вздумалось выглянуть в это окно.

Он притаился и стал ждать.

Кентон осторожно поднял голову. Цепь, по которой он поднялся, была накручена вокруг грубой лебедки, и к ее концу был прикреплен тонкий крюк, больше похожий на дрек, чем на якорь. Несомненно, что если черный жрец следил за рулем, мачтой и гребцами, то якорем занимались женщины Шаран. Кентон слегка встревожился, заметив дверь в дальней стене каюты, - там располагались девушки-воительницы. Но он подумал, что вряд ли кто-нибудь выйдет сюда, пока корабль не пристанет к берегу. Во всяком случае, ему придется рискнуть.