Ольга Талан - Брат короля [СИ]

Я снова целую её, потом пытаюсь улыбнуться:

— В воде тепло, но неудобно.

Она приподнимает бровь, поднимается, протягивает мне руку. Мы выходим из купальни. Скелет протягивает нам полотнища вытереть воду. Она набрасывает одно мне на плечи, заворачивает меня, крепко обнимает, и вокруг вспыхивает огонь перехода.

Вспыхивает и гаснет. Остаётся лишь тусклый свет пары свечей, в котором после столь яркой вспышки ничего не видно. Ну… кроме отблеска на амулете плодородия, над альковом.

Это те самые покои. Рейли, смеясь, толкает меня на ложе, у неё это получается как-то очень ловко. Нависает надо мной… разворачивает полотно, проводит ладошкой по моей груди, потом по бедру, потом немного смущённо возвращается пальчиками по возбуждённому члену… как в том сне… только это уже не пугает.

Я тоже распускаю руки, притягиваю её к себе. Возвращаюсь с поцелуями к груди. Очень соблазнительная, кстати, грудь… ровно с ладошку… с плотной красной ягодкой посередине… так сладко перекатывающейся по языку.

Я роняю свою женщину на спину. Возвращаюсь к тонкой шее, скулам, ушкам…

Вожделение захлёстывает. Я уже на пределе. Слишком много всего и сразу. Молодое тело требует своё. Мягко развожу её колени, пристраиваюсь между них, чувствую под собой горячее тело. Поворачиваюсь, смягчить проникновение поцелуем, и понимаю, что в затуманенных глазах женщины подо мной сплошная чернота… едва контур зрачка угадывается…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌ Меня от этого взгляда как ледяной водой окатывает. Почему-то сразу вспоминается то предупреждение короля по поводу драк: «В пылу схватки он — зверь! Сдавайтесь до начала боя». Только мы не дерёмся вроде… А ещё княжна: «Герцог убивает всех своих любовников… Всех в пепел!». И я уже видел, что именно вот с таким взглядом он… она реально превращает человека в пепел… за мгновение. А если у неё опыта нет, ей ведь будет больно. Женщинам обычно бывает больно в первый раз… одно неловкое движение… и в пепел?!

— М? — Рейли фокусирует на мне взгляд. Ей явно не нравится моя задержка. Она жмурится, но жирный чёрный контур вокруг её глаз виден, даже когда они закрыты.

И что мне делать? Чтобы заполнить паузу, я возвращаюсь к поцелуям. За ласки меня, думаю, не убьют. Да! За поцелуи не убивают. Поцелуи, это точно не больно.

Рейли выгибается, трётся об меня… Я опускаюсь ниже, целую её в живот, а потом развожу её бёдра, чтобы припасть губами к тому самому месту, куда ворваться обычным способом не решаюсь. Никаких ограничений в ласке, до исступления…

Любовное терзание захватывает нас почти до рассвета.

Я лежу на спине, молча уставившись под полог, где медленно крутится на нитке символ плодородия. Рейли умиротворённо спит у меня на плече. Я всё-таки вошёл в неё. Но когда она потребовала этого сама. Вошёл и ощутил, что ни один мужчина до меня этого не делал. На простынях, наверное, капли крови остались… Но к тому моменту боли она не почувствовала. И убить меня даже не пыталась. Наоборот… и уснула, кажется, абсолютно счастливой, ласково прильнув к моему боку… А когда спит, она — самая обычная женщина. И теней возле глаз нет, и улыбается. Заметно, конечно, немного, что руки сильные, плечи не рыхлые и гладкие, как обычно у благородных леди, а худые, жилистые с контуром мышц … но, с другой стороны, у прачки, что жила в замке на севере, и по мужественней плечи были, а Рейли, если прямо поставить, просто худенькая. И вообще, за морем, говорят, есть женщины-воительницы. Может, Эганор когда-то роднился с теми землями?

Я тихонько поправляю её волосы, убирая их за ухо. Вообще, думаю, я к ней привыкну. Если подумать, она хорошая. За все дни нашего знакомства она не сделала мне ничего дурного. Наоборот, очень дружелюбной была, улыбчивой, оберегала меня. Да и мы вроде поладили… Не знаю, за что она испепелила всех тех людей. Любовников у неё не было, теперь я это знаю точно. Может… может, они преследовали её? Добивались её внимания, будучи не по нраву? Без свадьбы? Да и просто были недостойны принцессы? Наговорили на девчонку!

За окном слышится лёгкий стук. Я поворачиваю голову и улыбаюсь. В утреннем сумраке на карнизе хорошо просматриваются молчаливые силуэты воронов. И к этим я привыкну. Ну, сидят. Подумаешь. А скорпионы, вообще, не ядовитые! А пятно — шустрый и смышлёный слуга. Необычно, конечно… но другая страна — другие нравы, чего-то такого следовало ожидать. Усмехнувшись сам себе, я поправляю одеяло и, невесомо обняв Рейли, засыпаю.