Андрей Минин - Нулёвка

Главный обезьян — белой масти, подошёл вплотную, и со всего маха вмазал мне по морде!

— Больно! — Зажимал я кровоточащий рот. Так, насколько я узнал, он признаёт равного. Посвящает в мужики! — Не могли придумать что другое? — Выплюнул я на ладошку зуб. Совсем красота. Без переднего зуба и с единорогом во лбу!

И тут они запели… Эээ… зашумели? Короче! Рыки, стоны и писки — сплелись в единую песню, мелодию, что заполняла пространство, пробуждая первобытные инстинкты и побуждая к действию. Какая — то своя — животная магия. Это было одуряющее! Хотелось прыгать, действовать, смеяться! Никак не стоять на месте! Ткань мироздания задрожала…

Они создавали дверь! Свою! Для меня! Не может быть!!!

— Спасибо вам! — Поклонился я им как равным. — Навещу вас при первой возможности! — Обнялся на прощание со всеми, да — же слизнем и прыгнул в воронку, что унесла меня дальше… В неизвестное.

— Попался! Тварь ты отвратная, — сразу понял я, как оказался в этом месте. Врасплох застал! — Не ожидал??? — Налетел я на него с кулаками. Магия всё ещё не действовала. Так дурь выбью! Покажу, где раки зимуют!!!

Помещение, заполненное бассейнами, наполненными не водой, а кровью! В воздухе стоял запах железа. А посреди всего этого — левитировал мозг, в рост человека с отростками по всему телу и глазами по кругу! Как корона. Фууу…

Погань переливала кровь с одного водоёма в другой. Пробуя её на вкус. Рта не было! Поливал себя, как душем! Кочерыжку мне в дышло! Что за мерзость?

Сколько душ он загубил, чтобы накопить такие запасы?! Здесь есть и кровь моих солдат!

— Не прощу…

Он скорее вызывал жалость, чем страх. И этого я боялся? Впрочем, убивал он опосредственно. Не допуская до своего ядра, личности — посторонних. Уверен, здесь я первый посетитель. И видеть его вживую не приходилось никому…

— Спасибо вам! — Помянул я своих друзей — животных. Без них, я бы пополнил его коллекцию, как пить дать!

Удар за ударом. Удар за ударом! Вся злость! Весь негатив — выходил, вместе с кровью, что была у божка вместо мяса. Кожа тоненькая… Кулаки пробивали её в путь. Весь в дырках уже. Не верещит, нечем! И защититься не может! Поздно!

— На, на, на! — Пинал я валяющийся бурдюк, выколачивая последние капли. — Кровавое безумие продолжалось, пока от него не осталась только кожа, да ошмётки. Мир подёрнулся рябью, и меня потащило назад. Еле успел подхватить корзинку и останки! Семь потов сошло!

— Очнулся, очнулся, — прыгал у кровати Сёрёга! Под глазами чёрные круги! Миша выглядел не лучше. Осунувшиеся. Потерянные.

— Сильно? — Задал я самый важный вопрос сейчас.

— Сам посмотри… — Помог он мне подняться и подвёл к зеркалу, из которого на меня взирал шестнадцатилетний муж, с недельной щетиной. Два года забрал — тварь! Волосы посидели… Еле стою на ногах. Легко отделался…

— Чтоб я ещё раз отправился в навь! — Лукошко и кожа были здесь.

— Что это за вонь??? — Запихнул руку мне в карман Святополк, вытащив чёрную массу…

Чтобы сделали бы вы на моём месте? Перво-наперво? Я вот, решил свести счёты. Начались допросы. Дерьма всплыло немерено… Кого только в жертву Эстонцы не приносили! И путников. И сборщика налогов. И своих. Всех, на кого укажет их божество. Особенно он любил девственниц. Круговая порука. Все, всё знали, но молчали. Урожай год от года лучше. Ни засухи тебе, ни саранчи. За такое не грех и пустить под нож. Прогадали они — очень сильно! Не согласных — честных людей уложили на жертвенник первыми. Осталась одна гниль!

— Я, Сотник армии Императора Российской Империи, Хан Болотный — приговариваю старосту деревни, его совет и самых активных участников секты к смерти. Привести приговор в исполнение. — Кивнул Кузьме 'Мягкой лапке'.

— Пощадииии! — Разносилось со всех сторон по площади. Не дождётесь…

Как это — самых активных? Есть тут пара старух, что уговаривала скармливать твари больше жертв, чем он требовал, надеялись, что он сможет со временем омолодить их. Верещали бабки, когда их садили на кол — громче всех. Я был невероятно зол, вот и выбрал этот тип казни. Налёт аморфности, квелости прошлого мира, с меня снимало словно наждачной бумагой. Казнь, не вызывает уже прежних эмоций, чувств. Лишь злорадство. Как они извивались!

Но что-то всё-таки осталось! Остальных ведь я пожалел?! Не монстр я, не монстр. Пока…

Так и пошла наша служба. Деревня, за деревней. Тут их было море! Правду говорил Михаил — зажрались… Начальство было довольно. Мы одни из лучших по захвату мелких поселений в тысяче, а то и части. Вереницы рабов потекли в Империю. Наград наобещало! Получили, как обычно кукиш с маслом. Но я, рождённый в СССР и живший в России, в этом не сомневался, почему и не надеялся на такое. Всё сами! С усами!!!