Андрей Минин - Нулёвка

Вот ещё одно отличие от Староместа, Хабаровска и того — же Черняево. Беспризорники. Тысячи беспризорных детей и подростков на улицах, просящих милостыню. Что в этом городе происходит? Куда смотрит Император? Что за…

— Подойди, не бойся. — Подозвал я её, присев на корточки. Испуганная белокурая малышка приблизилась, готовая в любую секунду дать дёру, от любого резкого движения и протянула руку, ладошкой вверх. Не став разочаровывать — сыпанул серебра с медью, осматривая девочку с головы до ног. Старое пальтишко в цветочек, с множеством заплаток, но видно, ухаживают. Мех, местами повылез. Валенки и шапка ушанка с чужой головы. Не вооруженным глазом видно — не доедает. Эх… Была у меня сестрёнка, была…

Вытаращив глаза на невероятные богатства в руке, она сильно её сжала и спрятала за спину. Не дай Бог передумаю и отберу. Глупенькая.

— Можно тебя спросить? — Как можно мягче сказал я.

— Да, дяденька, — переминалась она с ноги на ногу, поглядывая в подворотню, из которой на нас смотрело ещё несколько пар глаз детей.

— А почему ты не в интернате или детском доме ангелочек? — Щёлкнул я её по носу.

— Нас выгнали, как занедужил Император. Ещё с год назад… — Потёрла она нос, хмурясь и пытаясь тыкнуть в ответ.

— А кто тогда сейчас правит, не знаешь? — Не надеялся я на то, что она знает.

— Его младший братик! — Удалось ей щёлкнуть меня по носу. Заулыбалась.

— Спасибо егоза. Беги к друзьям, — улыбнулся я через силу и подтолкнул её.

Империя не лучше России! Неравенство, равнодушие, пьянь — никакой разницы! Только магия и рабство. Хотя, ипотека не рабство? Или выход на пенсию в восемьдесят лет, когда продолжительность жизни семьдесят? Все мы рабы! — думал я, наблюдая за ними, со стороны. В булочную побежали, за свежим хлебушком. Молодцы!

Девочку, я понятное дело не отпустил на вольные хлеба. Проследил за их компанией до места проживания. Подвал обветшалого дома, в котором есть лаз, через который только ребенок и пролезет. Их было двенадцать. Чумазые, но счастливые. Булку с маслом ели, запивая какао. Но почему мне так грустно?

На эти деньги они могут шиковать месяц, а то и два! Сидели тесным кружком и определяли, на что в первую очередь потратить богатства:

— Ване носки надо новые! Его совсем прохудились!

— А Агнешке шапку! Прошлую украли беспризорники с другой улицы. Помните? — Выступил мальчик с носом картошкой.

Постучал в стену и попросил выйти — поговорить. Они попрятались. Долго пришлось уговаривать. Дети на улице недоверчивы. Весь день с ними провёл! В конечном итоге отправил их к себе. Долго махали, глядя в иллюминатор заплаканными глазами. Воздастся. Всё воздастся Хан!

— Это что? — Обалдел от наглости художника Серёга, потративший на портрет не малую часть своих кровных!

— Палка, палка, огуречик — вот и вышел человечек! — Подсказал я, глядя на изображение. Реально палка! Я фигею! И за это просят деньги? Может в художники пойти?

Пошли мы понимаешь гулять, деньги тратить, а этот увидал мастерскую мастера кисти и говорит — хочу! Дохотелся!

— Я так вижу, — заявил болезный с беретом набекрень.

Мы с Мишаней ухахатывались, идя по улице и глядя на обиженную моську друга, что поминутно разворачивал холст и пытался найти сходство.

Аукцион был в разгаре. Не хотел идти… Силой за собой потащили! Серёга нацелился на покупку девушки. Вот дурак! Рабы в Империи, конечно, есть, но и правила обращения с ними присутствуют. И самое первое гласит: никаких насильственных действий по отношению к женщинам! Ну и мужикам. Извращуги везде! Платить им за работу не надо, только корми, но не смей лезть под юбку. Правда, благородным на это плевать. Но мы, не они! Гнили в Серёге нет.

— Сегодня у нас особенный лот! Жемчужины сегодняшнего вечера! Сёстры — близняшки! Яркие, как огонь! Жгучие, как пламя! — Надрывался распорядитель торгов. — Шестнадцать лет. Дочери почившего тысячника ляхов. Девочки ещё! — Заулюлюкали все, на это заявление.

Подождав, когда выкрики стихнут, он продолжил расхваливать товар. Дежавю какое — то!

— Начальная цена сто золотых! Кто больше? Как наложницы для ваших сыновей — они будут великолепны! — Обратился он к родовитым, окруженным охраной и свитой. Перед особенно расфуфыренным ползал шут, бубенчиками звенел. Пытался рассмешить. Получил лишь сапогом в лоб!

Мне что, на роду написано спасать дев, от участи быть игрушками в руках богатых и влиятельных??? Да, да… Знаю! Не говорите ничего… Я их купил! А что было делать? Закрыть глаза? Не могу так. Из другого теста сделан. Все деньги потратил! Сундук пуст! Эээ… ну почти… Потом расскажу.