Андрей Буторин - Мать-одиночка

Леди Малена благоговела перед астрологией и, конечно же, позволила магу заниматься столько, сколько ему понадобится. При этом он попросил, чтобы в глубь сада, где он собирался заняться столь тонким, требующим полной отдачи делом, никто в течение двух часов даже носа не сунул.

— Пусть только попробуют! — заверила его баронесса. — Без носов и останутся.

До особняка маршала седой целитель добрался почти никем не замеченным. Да и те из горожан, кто видел быстро идущего завернутого в черный плащ человека, и подумать не могли, что тот затеял сеанс тайной магии. А ведь именно так и было. Герхат шел, и внутри у него, как в далекой юности, разгорался азарт приключений: он и правда крался по вечернему городу, чтобы обманным путем проникнуть в чужие владения и провести там тайный магический ритуал! А зная, что это принесет реальную помощь маленькой девочке… Ух! Это и правда было приключением! Самым главным, пожалуй, приключением в его жизни. Но приключением не только лишь тела, но и духа, это пожилой маг также прекрасно сознавал.

Постучавшись в окно дворецкого условным стуком, Герхату пришлось выждать тревожных минут пять, пока он не услышал от угла дома громкий шепот:

— Идите, все спокойно!

На второй этаж он тоже поднялся незамеченным. А вот как быть дальше? Как позвать Лилю?

И тут он услышал доносившийся издалека голосок:

— У ме-ня по-лу… У ме-ня по-лу-чи… полу-чи-с… ся… Я на-у… на-у-чусь… У ме-ня полу-чит-ся… Я на-у-чусь… Я бу-ду хо-ро-шо го-во-рить… Бу-ду го-во-рить…

Выглянув за угол, увидел Герхат и саму Лилю, замершую перед зеркалом. Как же быть?..

Он спустился на половину лестничного пролета, где его дожидался Никтус.

— Вы умеете лгать? — спросил целитель.

— А это кому-нибудь навредит?

— Скорее, наоборот, поможет.

— Тогда, конечно же, сумею.

— Поднимитесь наверх. Там возле зеркала вы увидите Лилю. Отвлеките ее, попросите пойти за вами… Заверните с ней в следующий коридор и подождите пару минут, будто вспоминаете что-то, а потом извинитесь, скажите, что забыли и отпустите ее.

Когда дворецкий увел девочку, Герхат привычно забрался на свое «зазеркальное» место и приготовился к сеансу. Возможно, к последнему сеансу, поскольку то, что он только что слышал, поразило даже его. Такой успех всего за два сеанса! Ну, пусть за три, считая тот, самый первый, когда он еще не замарал свою совесть… Но нет! Теперь его совесть вновь будет чиста! Вот прямо сегодня, совсем уже скоро!

И когда вернулась Лиля, седой маг колдовал так вдохновенно, словно творил новый мир!.. Да это и было настоящим миром чести и добра, мужской доблести и человеческой порядочности. А еще — миром детского счастья и радости. Потому что Лиля, повторяющая фразу за фразой все лучше и лучше, быстрей и быстрей, замолчала вдруг, а потом выдала:

— Ой, я, кажется, могу говорить… Я вам уж-жасно благодарна, милое зеркало! А то я так расстраивалась, что останусь немой насовсем. Это меня очень беспокоило, знаете ли.

Потом она взвизгнула, завертелась на одной ноге, показала своему отражению язык и умчалась к себе со скоростью летнего ветерка.

А старый маг почувствовал вдруг, как что-то прокатилось по щеке. Он провел по ней рукой. Ладонь стала мокрой.

Возвращался Герхат в поместье баронессы в отличном настроении. И пусть мужчины не плачут, но влажные капли, что струились по его лицу в момент, когда Лиля улыбалась и благодарила зеркало, были для него слезами счастья.

Стрый маг радовался тому, что сумел обмануть леди Малену и помочь ни в чем не повинной девочке.

Но целитель переживал, потому что магический контракт, который он заключил с вдовой, имел привычку наказывать неожиданно, посчитав действия наемного мага вредительством.

Герхат не захотел сразу входить в дом, он решил прогуляться по саду.

Мужчина думал о том, что зря продлил контракт с баронессой год назад, рассчитывая, что в итоге окажется в подчинении у Виттора.

Он бы и врагу не пожелал соединить свою судьбу с женщиной, которая не пожалела ребенка, наоборот, решила во чтобы то ни стало оставить все так, как есть: то бишь, с ухудшенным состоянием здоровья.

А так не должно быть!

Герхат остановился у места, где когда-то сидел с леди Золей. Мужчина с удивлением обнаружил, что долгое время не вспоминал о ней, что совершенно ему не свойственно. Как и не свойственно другим служащим поместья. Это показалось ему таким кощунством, что краска стыда залила его морщинистое лицо!