Андрей Буторин - Мать-одиночка

Когда же, проводив до выхода Герхата, Виттор вернулся к дочери, та встретила его доброй улыбкой:

— Дя-дя хо! Еще дя-дя. Да?

— Да, Лилечка, да, — обнял дочь растроганный маршал. — Хороший дядя еще придет к тебе! Обязательно придет! Завтра.

*

Геррон Четвертый хоть и был другом Виттора, оставался все же королем, а потому не всегда мог встретиться с ним по первому зову. Так вышло и теперь, поэтому маршалу пришлось записаться на прием. Да, он мог бы сослаться на дело государственной важности, и о нем, конечно, немедленно бы доложили, но врать Виттор не любил, да и Его Величеству в данной ситуации это бы сильно не понравилось. Поэтому он и сидел сейчас в королевской приемной, нервно покусывая губы. К счастью, поскольку он все-таки был не простым посетителем, его впустили к королю одним из первых.

— У вас что-то срочное, маршал? — поднял голову от заваленного бумагами стола король.

— Простите, Ваше Величество, не срочное. Я лучше потом, — понял неуместность своего визита Виттор.

— Ничего-ничего, — поднялся, разминая плечи, Геррон Четвертый. — Минут десять я вам уделю. Нужно немного отвлечься, устал. Так в чем все-таки дело? По вашему смущению вижу, что оно не государственное, а, скорее, личное.

— Именно так, Ваше Величество. Я хотел поинтересоваться, владеете ли вы магией тайнописи? Точнее, ее расшифровкой.

И он рассказал королю, что случилось в его доме, не вдаваясь, правда, в подробности насчет выдернутого из под баронессы стула. Просто сказал, что Лиля с леди Маленой немного повздорили, и дочка в обиде что-то накалякала на оконном стекле.

— Сначала я подумал, что она балуется, — пояснил Виттор в конце рассказа, — но позже меня посетила мысль, что слишком уж ее каракули напоминают буквы. Что-то вроде тайнописи. Или даже… — Новая идея, посетившая маршала только что, огорошила его самого.

— Я понял, о чем вы хотите сказать, — на удивление серьезно произнес Геррон Четвертый. — Королевские вымаги давно пришли к выводу, да и сама логика это подсказывает, что при переходе в Триадон у всех пришедших извне магически подменяется знание родного языка на наш. Письменность, разумеется, тоже. Они этого даже не замечают, будто всю жизнь говорили и писали по-триадонски. Вы ведь тоже атте, сами можете подтвердить.

— Так и есть, Ваше Величество, — поклонился маршал. — В моей голове только этот язык, моя рука выводит лишь эти буквы. Вот я и подумал…

— Что Лиля из-за моей неумелой магии не забыла родную письменность?

— Скорее, из-за моих дальнейших глупых действий! — поспешно ответил Виттор.

— Да оба мы хороши, — отмахнулся король. — Давайте, показывайте, что написала ваша дочь.

— Но она же на окне… — растерялся маршал и хлопнул себя по лбу. — Простите, Ваше Величество, но последние события совершенно выбили меня из колеи. Я не догадался перерисовать ее значки на бумагу!

— Что же вы так? Как же я расшифрую то, чего нет? Тут никакая магия не поможет.

— Постойте, я кое-что помню! — наморщил лоб Виттор. — Дайте бумагу, я попробую восстановить… По крайней мере первые четыре символа. Там два повторяющихся…

Геррон Четвертый подал маршалу бумагу и карандаш. Виттор что-то там накарябал и показал королю:

— Вот первое слово. Если это вообще слово, конечно.

Монарх уставился на листок, крепко зажмурился, провел над ним ладонью один раз, второй…

— Странно, — открыл он глаза. — Это похоже на звук, что издают коровы. Что-то вроде: «Му-му!» Вы уверены, что изобразили символы верно?

Виттор взял лист и задумался.

— Второй и четвертый символы… Мне кажется, они выглядели иначе. Может, вот так?

Он что-то подправил и вернул королю запись. Тот повторил свой нехитрый обряд и сказал:

— Теперь дословно получилось: «Родившая женщина».

— Мама! — воскликнул маршал.

— Ну да, «мама», — улыбнулся монарх и взглянул на большие настенные часы. — Эх, нет у меня времени, но если быстро вспомните следующие слова…

— Одно! — обрадованно воскликнул Виттор. — Всего лишь одно слово! — Но тут его радость сменилась растерянностью: — Вот только помню я его куда хуже.

Он попытался что-то изобразить на листке, зачеркнул, снова написал какие-то символы…

— Некогда, мой друг, — протянул руку Геррон Четвертый. — Давайте, попробую — и на этом пока все.

На сей раз полученным результатом был удивлен даже сам король.

— «Лошадь», — сказал он. — Вы написали: «Мама лошадь».

— Может, не «лошадь»? — встрепенулся маршал. — Может, «хорошая»?.. Погодите еще чуть-чуть, я очень прошу! Я, кажется, вспомнил! Вот тут у меня неправильно, вроде бы…