Сергей Степаненко - ПарМА. Проклятая колода

- Он - второй за последние двадцать лет, - сообщил Грег, - а до этого о Говорящих не слышали лет триста.

- Не показатель, - отмахнулся Блейком и кивнул в сторону жилого корпуса, - идём, пока не простудился.

Они двинулись вдоль обсаженной липами аллеи.

- Так вот, - продолжил Блейком, - возможно, пользоваться этими вашими картами может каждый десятый. Но люди живут себе, не зная ни о картах, ни о собственных способностях.

- Есть такая штука, как закон магического притяжения. Он срабатывает в ста случаях из ста. Так было с Эжиенн, теперь с Тимом.

- Погоди! Хочешь сказать, Женька тоже...

- Нет, я не о картах, - помотал головой Грег, - в её случае это была кровь Гардкхаста. Благодаря ей она смогла пройти там, где не сработали ваши приборы. Просто так уж это работает. Так что... будет Говорящий - найдется и карта.

- Хм-м... - Блейком почесал затылок, - правда, что любой не-говорящий умрёт, если попытается взять карту в руки?

- Чистая правда.

Блейком поежился, живо представив, что могло остаться от разгильдяя Цоя, не окажись он Говорящим. Впрочем, дело даже не в воображении. Блейком знал, что может натворить такая игрушка. Он собственными глазами видел обугленный скелет того бедолаги, что рискнул взять в руки артефакт.

Кстати, ту карту назвали "Повелителем молний," и она всё ещё находится в хранилище ПарМы.

***

Пробуждение сопровождалось дикой головной болью. Открыв глаза, Тимур увидел над собой кое-как обструганные потолочные балки, с которых свешивались пучки сушёных трав и разнокалиберные мешочки. Никаких мыслей на тему: куда попал и где вещи, не было. Блин, не собирался же пить!

- Грег! – позвал он, приподняв голову.

Товарища нигде не наблюдалось, зато на соседнем ложе обнаружился огромный мужичище с гривой медных с проседью волос. Услышав голос, он открыл один глаз и хмуро уставился на Тимура.

- Чего шумишь? Не было тут никакого Грега.

- А-а…

- Морши я. Совсем ничего не помнишь?

Тимур помотал головой и тут же со стоном опустился на подушку, борясь с накатывающей тошнотой.

- Эх, слабая молодёжь пошла, - посетовал Морши и начал, кряхтя, подниматься. – Потерпи. Где-то у меня лекарство было. Брат Сельс из Зеленой обители снабжает.

Придерживаясь за стенку, хозяин дома доковылял до сундука и достал оттуда флакончик темного стекла, который оказался практически пуст. Морши долго рассматривал его на свет, после чего тяжко вздохнул.

- Однако... Куда ж он делся-то? Придется снова ехать...

- Или меньше пить.

- Вчера б такой умный был, - проворчал Морши и потопал в другой угол комнаты, где стояло ведро с водой.

Тимур угрюмо наблюдал, как тот ищет кружку, щедро зачерпывает из ведра, вытряхивает последние капли снадобья из флакона и жадно пьёт.

С видимым усилием оторвавшись от кружки, Морши передал ее гостю. Тим осторожно принюхался к отдающей плесенью жидкости, сделал глоток, второй...

- Давай- давай, до дна.

Подействовало на удивление быстро. В голове прояснилось, а желудок перестал подпрыгивать. Вместе с нормальным самочувствием вернулась и память. Придорожное кафе, карта, охотники. Глобус, склад, новый мир. Хищник этот… как его там? Храм Трёх, портрет Воителя Ши, Морши… мудрейший алкаш с его самогоном, будь он неладен!

«Юлий, ответь Тамерлану!» - Тим в очередной раз попытался связаться с ПарМой, но ответа по прежнему не было. Проверил унер – тот исправно продолжал писать, что не могло не радовать. Вчерашний вечер с его грандиозной попойкой в памяти отложился какими-то рваными клочьями.

Морши уже выставлял на стол остатки вчерашнего ужина, ворча, что Нимма снова проспала, и в доме нечего жрать, и кому, к синим юхам, нужны такие работники?!

Означенная Нимма, девчонка лет пятнадцати, миленькая блондинка, одетая в белый корсаж и длинную клетчатую юбку, объявилась на середине пламенной речи, бросила на гостя заинтересованный взгляд и тут же зарделась, как маков цвет.

- Где так долго? - тут же накинулся на девчонку хозяин дома, мгновенно утратив интерес к сервировке, и с видом смертельно уставшего человека уселся на табурет у стены. Тот протестующе скрипнул, но выдержал.

- Так только вторые петухи пропели, дядя Морши!

- Третьи!

- Вторые!

- Говорю, третьи!

- Вторые! Бабушка после первых корову сдоила, а молоко-то ещё теплое!

- Вредная девчонка, не переговоришь тебя, - беззлобно буркнул Морши, - Вот будешь много болтать, попрошу Кхалу мне еду носить.

Девчонка, уже начавшая выставлять на стол снедь: молоко, сыр, пирожки - испуганно ойкнула и прижала ко рту руку.