Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 2. Иные [СИ]

Чудовище взвыло, качнулась палуба под ногами — туша толкнула их корыто. Йен упал и откатился в сторону, но монстр даже не завершил бросок. Взвыл, взметнулся, изогнулся, начал извиваться. Эльф отпустил торчащий из глазницы меч, продолжая удерживаться за рог, выхватил из-за спины второй и пырнул туда же.

Чудовище с диким хрипом ушло под воду. Йен бросился к борту, схватился за него, уставился в волны — бурлящие, темные, непрозрачные. И очень, очень вонючие. Йен задержал дыхание и выдохнул только, когда оно вынырнуло вновь, высоко поднялось над водой, продолжая трясти головой, пытаясь стряхнуть с себя Нивена.

“Долго он там не продержится”, — подумал Йен и огляделся, судорожно пытаясь придумать, как помочь. Меч бесполезно валялся на мокрой палубе.

— Ладно, — выдохнул он, подхватил меч, сжал рукоять и круто развернулся с ним наперевес. И заорал. — Эй! Животное! А-ну, положи эльфа, где взяло!

Змей на миг замер. И ринулся вниз, на звук. Раздувая ноздри, чтобы плюнуть паром.

— Хорошо, — чуть слышно шепнул Лаэф, чтобы никто не разобрал. Вот он — шанс избавиться от Затхэ, не вмешиваясь. Зверь сожрет его, а они уже помогут убить Зве…

— Затхэ! — так же тихо выдохнула Эйра. Но Лаэф расслышал: дар слепоты — он слышит все, что думают сокрыть.

Время застыло — Эйра-любовь умела играть со временем лучше прочих.

— Тэхэ, этот змей — тоже зверь, а значит, подчинится тебе! — прокричала она. — Останови его!

— На-адо же… — протянул Ух’эр. — Затхэ все-таки дорог тебе, сестра? Твое чадо? Неужели? — и добавил со странной чеканной интонацией. — Кто бы мог подумать...

— Я пытаюсь спасти всех нас! — взвизгнула Эйра: Ух’эр зацепил ее за живое. — Почему вы молчите? Почему вы молчите?!

Сорвалась в визг. Вот Сорэн посмеялась бы, услышав. Был бы повод для шуток. Впрочем, и без нее найдется, кому шутить. И доказательством тому — новый смешок Ух'эра на грани слышимости. И никогда не понять его интонаций. И их у Смерти — сотни...

— Тэхэ! — позвал Лаэф, решил подыграть.

Ведь — что Тэхэ? Будто она могла что-то! Да, морские гады тоже были в ее власти, тем более — этот вон какой рогатый! Может, лично ее дитятко.

Тэхэ со своими зверями так любовалась, что кого угодно нарожать могла. Она просто, в отличие от Эйры, собственных чад разумно оставляла резвиться под сенью лесов, не тащила за общий стол, она и сама за него редко садилась. Жила вдали от всех, рогатая...

Но — что Тэхэ? Сейчас она не может ничего.

— Когда я была в силах спасти твое дитя, ты молчала, — шепотом листьев голос Тэхэ. — А теперь... О чем ты вправе меня просить?

Лаэф вспомнил: как рогатая долго смотрела на сестру прежде, чем передать лук Сорэн. Как это было давно. Как сильны они были тогда. А теперь — только время тянуть могут. И руки — из небытия. В надежде схватиться, уцепиться хоть за что-нибудь.

Тэхэ всегда по-особенному относилась ко всем. Звери ей были важнее их, братьев и сестер. Звери были важнее людей. А дети — дети вообще были драгоценностью.

“Не потому она их не приводила, что знала их — и свое — место, — вдруг понял Лаэф. — Она берегла их. От мира. От нас...”

Она так и не смогла простить Эйру за Затхэ. Сама же лук подала — а Эйру не простила. Глупая лесная дева.

Эйра замолчала на миг. Хватка ее слабела. Время тянулось, готовое вот-вот порваться. Сейчас будет рывок — и погибнет Затхэ. И одной проблемой станет мень…

— Мирдэн! — прокричала Эйра, взывая к праотцу-океану, и вложила в голос звон всего золота мира, тепло лучей Ирхана, нежность полевых цветов. И время пошло.

“Зараза!” — почти восхищенно подумал Лаэф. Хитрая бестия научилась управляться с голосом не хуже Ух’эра. Да что там — не хуже самого Лаэфа. И то ли праотец услышал, то ли повезло — корабль качнуло в последний миг.

Тэхэ лишь тихо фыркнула. И в ветре, в плеске соленых волн растворился смешок Смерти. Чему теперь радовался — не понять.

Это Ух'эр. Его никогда не понять.

Суденышко шатнуло — будто под дно ударили. Йен упал. Тут же, с колена, выбросил над собой меч, потом осторожно поднял голову, взгляд и... изумленно выгнул бровь.

Чудовище умудрилось напороться горлом на обломанную мачту. Та почти не замедлила движения змея, и огромная голова таки ткнулась в палубу. Челюсти твари в последний раз с лязгом сомкнулись. Из горла фонтаном хлынула зеленая кровь, под ноги текла слизь.

Нивен отпустил рог, скатился с головы на палубу, замер, лежа на спине, раскинув руки в сторону и явно пытаясь отдышаться. Йен подумал, что надо бы ему подсказать отползти: посреди лужи вонючей слизи не слишком выйдет подышать.