Андрей Миколайчук - Приставы богов

В образовавшуюся паузу, Ам-вах отчаянно боролся с неожиданным желанием почесать раззудевшийся подбородок.

Натягивая нижнюю губу на зубы, он в начале попытался сделать это изнутри, но никак не выходило.

Зуав не понял столь выразительной мимики.

Ам-вах же резко обхватил свободной рукой щекотное место, крепко сжал его и насупив грозно брови, осипшим голосом промолвил.

— Я Ам-вах, властелин Земли!

Ам-вах понимал, что не сможет отказать этому нахалу в гостеприимстве, так случалось всегда, когда он возвращался домой через парадные ворота.

Некоторые боги даже не пытались ему понравиться, они просто выдумывали какой-либо повод и тупо напрашивались погостить на некоторое время.

Но теперь было нечто приятное в этой слабости, ведь Ам-вах задумал все стерилизовать, а без людей ни один бог не сможет задержаться на его земле, потому как правило гостеприимства гласило: «мотивом для самовольного пребывания на чужой земле, умещается в одну фразу: „Я нужен людям!“ — то есть гуманитарная миссия».

— Я выслушаю тебя, но повлиять на решение бога значит вмешаться в его внутренние дела, а это не по правилам.

Зуав про себя улыбнулся, наживка съедена, осталось пожалобней рассказать всю правду.

— Как вы знаете, одна из целей гласит: «Убей колдуна и скорми его печень волку», а мне на пути подвернулся этот симпатичный волчище.

Он жестом указал на животное.

— Сами понимаете, я и развернул свой круг, теперь для того, чтобы его замкнуть необходим один из ваших колдунов.

Зуав старался не моргать, от этого на глаза навернулись слезы.

Кусочки разбитого прекрасного настроения Ам-ваха плавали вокруг него разнообразными, приятными ощущениями, мелодиями и образами.

В сущности, он и не злился, просто немного расстроился, из-за воспоминаний о полученных в прошлом обид и оскорблений.

Несмотря на пережитые травмы, у Ам-ваха все равно, в голове мелькнула мысль: «А парень нечего, даже чувствительней меня, кажется, трудно ему будет» — отметил он с удовольствием.

Ам-вах снова попытался сконцентрироваться на утраченной веселости и продолжал разговор нехотя.

— Я разрешу вам воспользоваться своим правом на моей земле.

Он решил пропустить Зуава, все равно препятствовать этому бесполезно.

— Но сразу хочу предупредить — визит все равно будет недолгим.

При этом, Ам-вах скорчил очень хитрую и загадочную физиономию.

Зуав лучшего и не желал, если, по правде, он уже успел немного испугаться, так как находился в междумирьи впервые.

Ам-вах, приказал Зуаву стать у него за спиной, потом поднял посох и с размаху ударил в стену тумана.

***

Босх оправился и внимательно огляделся вокруг.

Справиться с кучкой крестьян ему не составляло никакого труда, при этом абсолютно не возникал вопрос: пользоваться магической силой или нет, — всем известно насколько жестоки нравы у этой категории населения.

— Участь моя все равно предрешена, — думал колдун. — Вопрос в методах. Селяне наверняка перед тем, как убить проткнут пару раз живот, своими деревянными вилами, изломают кости цепными молотилками, вообще надругаются по-всякому. Боги же подходят к этому вопросу, как к вынужденной необходимости, деликатно тюкнут чем-то в темечко или во сне придушат.

Ритуал «Кормления волка печенью колдуна» имел свою ненаписанную историю. При его исполнении не требовалось присутствие жрецов, все делалось скромно и без шума. Сама процедура напоминала приготовления к пикнику, с той разницей, что там мясо, для шашлыка, опускали в маринад на некоторое время, а здесь в пасть хищника опускался ингредиент, который приводил его плоть в соответственное состояние. Сам бог был одновременно поваром и дегустатором.

Босх прочитал заклинание и создал пару двойников. Соображая какими силами их наделить. Он задумчиво поднял глаза к небу, мимолетно подумав: «Снова ласточки, странно, всякий раз как я гляжу на небо вижу этих прекрасных птичек».

Шепча эти слова, Босх неожиданно обнаружил несколько необычную форму собственных отражений — они оказались прекрасными девушками.

Но первая его мысль была об одежде. Босх никогда не думал, что его хламида может быть такой привлекательной.

Вырез от ворота разошелся на высокой груди, образуя увлекательное декольте, ткань натянулась на бедрах обвернув узкую талию небрежными складками.

Но самое интересное, что Босх точно знал, что под ней ничего нет, ведь это была его хламида.