Хамант Льюис - Прана и Виманы

У Тёмы уже начало что-то укладываться в голове. Но на захваченном листочке еще оставались вопросы. Он покрутил его и продолжил расспрашивать Панджараа:

— Вот мне непонятно, зачем древним цивилизациям было тратить миллионы лет на выведение новых растений и животных?

— Чтобы понять это, давай еще раз заглянем в психологию пришельцев. Первые годы уходят на благоустройство и строительство. Возможно — на войны с коренными народами. Но через какое-то время наступает затишье, когда все сложности позади.

Общение друг с другом быстро надоедает. Поэтому необходимо какое-то занятие, которому можно отдать все свободное время. В этом смысле создание нового вида, а уж тем более разумной жизни — непростая задача, достойная развитого интеллекта. Чтобы решить ее, необходимо перепробовать сотни вариантов. Только полная гармония всех систем нового организма позволяет достичь успеха.

— То есть вы хотите сказать, что человека вывели просто от нечего делать? — возмутился Тёма.

— Не стоит рассматривать представителей других цивилизаций как заумных сухарей, — парировал Панджараа. — Некоторые из нас бесшабашные ученые, которыми движет чувство азарта. Другие — талантливые художники, желающие во всем видеть красоту.

Возьмем хотя бы Солнечную систему. Когда для Луны подбирали окончательную орбиту, творческая интеллигенция настояла на точном совпадении ее диаметра с солнечным диском, если смотреть с Земли. И все только для того, чтобы наблюдать невероятно красивые солнечные затмения!

Похожие «фишечки» есть на многих планетах и спутниках. Например, сутки на Меркурии составляют ровно 2/3 меркурианского года. А вращение спутников Юпитера напоминает механизм хронометра. Не могу точно сказать, какая конкретно цель преследовалась в том или ином случае, но по мне все это делалось ради развлечения…

И тут можно привести еще массу примеров.

Зартанцы, покидая Землю, шутки ради выжгли рисунки в пустыне Наска, оставив их человеку на прощание. А баглодиты нередко забавлялись, подбрасывая наивным людям результаты своих генетических экспериментов — мутантов и тому подобных чудовищ.

550 лет назад почти все представители развитых цивилизаций покинули вашу планету, оставив на ней несколько автономных модулей — биороботов. Так и эти туда же! Постоянно развлекаются, рисуя круги на полях…

Тёма совсем опешил:

— То есть круги на пшеничных полях делают инопланетные биороботы ради забавы?

— Я бы сказал даже — от скуки, как это ни странно. А потом с интересом наблюдают за вашей реакцией. Вот только нет у них креативного мышления, поэтому они просто перерисовывают картинки из своей технической документации.

— А мне казалось, что это какие-то послания.

— Да, какие там послания! Хотя, если посмотреть внимательно, можно обнаружить чертежи различных инопланетных устройств. Можешь считать это посланием, в каком-то смысле…

Тёма был обескуражен. Его список вопросов стал еще больше. Кто такие зартанцы и баглодиты, которые так странно шутили? Что это за биороботы, которые рисуют круги на полях? И какие из этих рисунков инопланетные чертежи?

Он с нетерпением хотел узнать все и немедленно. Но Панджараа опять стал собирать его домой. Тёма жалобно смотрел в его глаза в надежде поболтать еще часочек.

Эти добрые и мудрые глаза говорили ему, что скоро, очень скоро он получит ответы на все вопросы.

Тёма категорически не хотел уходить. Он стал бродить по капитанскому мостику, заглядывая подряд во все мониторы. Одни из них показывали звездное небо, другие наборы цифр, третьи какие-то графики.

«Интересно, — подумал он, — сколько нужно времени, чтобы научиться управлять всем этим? Наверное, лет 100».

Панджараа терпеливо наблюдал за Тёмой, которому действительно пора было идти.

— Тебе пора, — опять начал он торопить.

— Сейчас, — ответил ему Тёма с неохотой. — Можно я посмотрю еще пульт управления?

Он встал между капитанским креслом и основным монитором. Прямо перед ним находились несколько цветных голограмм, висящих в воздухе в виде различных геометрических фигур — пирамид, кубов, октаэдров.

Тёма уже не раз наблюдал, как Панджараа управлял кораблем, погружая руки то в одни, то в другие голограммы, и решил посмотреть, что внутри. Он вплотную приблизил лицо к одной из них и нечаянно коснулся ее лбом.

Корабль неожиданно вздрогнул, и Тёма, потеряв равновесие, упал на приборную панель. Раздался неприятный шум, чем-то похожий на скрежет металла. Все мониторы на мгновение погасли.