Марьяна Сурикова - Гимназия Царима

— Тэа Эста, это вы? Зачем вы забрались на мост? Я запрещал пользоваться веревочными переходами в такую погоду! Немедленно слезайте!

Куда, спрашивается, мне слезать?

— Я бы рада, но мост качается.

— Я сказал немедленно, тэа! Сию секунду. Поднимайтесь, держитесь крепко и бегом до ближайшего края!

Никогда громкие крики не заряжали меня храбростью, и сейчас чуда тоже не произошло.

Директор с досадой стиснул зубы, ругая про себя непослушных гимназисток последними словами и пытаясь придумать, как заставить девушку пересечь мост, поскольку оставаться на нем дольше при подобных сильных порывах становилось все опаснее.

— Я сказал живо, тэа Эста!

— Уже ползу, директор!

— Вставайте на ноги, сколько вы так будете ползти?

— Она боится, — донеслись негромкие слова защитника.

— Так надо было додуматься забраться на мост! И что делать с этими детьми?

Вместо ответа тен Лоран вдруг протянул к девушке руки, точно он предлагал ей прыгнуть, а сам собирался ловить. Глава гимназии даже успел удивиться, прикинув абсолютную невозможность допрыгнуть до каменного перехода, но веревочный мост вдруг перестало качать.

Директор открыл рот… и закрыл. На долю мгновения ощутил дрожь, как всегда бывало, стоило лишь почувствовать рядом чуждую силу, непонятную, мощную, мало кому доступную. Такую, которая была способна остановить ветер. Захотелось даже призвать к порядку своего официального подчиненного, тратившего столько энергии на помощь ученице. Раз совершила глупый поступок, сама бы выбиралась, а впредь запомнила науку. Но пришлось промолчать. Редко кто решался спорить с защитниками.

Стоило мосту перестать раскачиваться, как девушка быстро взглянула вниз, а после, не теряя времени, спешно поднялась на ноги и меньше чем за минуту добралась до другого края. Благо сообразительность не отказала ей в нужный момент и не пришлось вновь кричать и прибегать к словесным угрозам.

— Благодарю вас, арис, — присела она в поклоне, остановившись на краю. — Спасибо, директор.

И о хороших манерах не забыла, вы смотрите!

— После занятий ко мне в кабинет!

Девушка снова поклонилась, поспешно активировала механизм, сложивший мост, и побежала на урок.

— Эх, — вздохнул глава школы и взглянул на преподавателя. Эсташ уронил руки, и ветер завыл еще яростнее. — Ну зачем вы, арис Лоран? Как еще учить этих детей, если не на их же ошибках?

— Я не против вашей методики, директор, — склонил голову защитник, и голос его звучал глуше, чем обычно, — но я не могу выносить чужой страх.

— В итоге ты одна вовремя пришла, — почти осудила меня Селеста, когда мы встретились вечером в комнате.

Я прибежала в класс за минуту до звонка, обнаружила в нем только дону Юджину, преподавательницу символики и схематического черчения. Как следствие, наказали всех девчонок, кроме меня. Впрочем, это Селеста еще не знала о каре, придуманной для меня директором, но пока я не решалась ей рассказать о случившемся на мосту и о том, почему в эти выходные лишена встречи с родителями.

— Вот скажи, что понадобилось тебе так срочно узнавать у нашей плетуньи? Новый узор не получается? Что?

— Я узнавала о даре рода тен Лоран.

— А? — Интерес подруги мгновенно вырос, а раздражительность снизилась на несколько градусов.

— В классе я наблюдала, как движением руки он поместил предметы обратно в сумку, а когда так удачно встретила дону Лауру, конечно же захотела об этом спросить.

— О! — Селеста стиснула руки, в глазах ее загорелся настоящий восторг. — Даже без плетений? Просто махнул — и все переместил? Какой же он сильный! Я слышала, их родовая магия — это нечто, но подумать только!

— Пф. — Ироничное фырканье долетело со стороны нашей третьей соседки, Доминики. — Было бы чему удивляться. Для защитников это сущий пустяк.

— Ой, ой, — передразнила Селеста, — а кто тут, самый умный, снова от любимых книжек отвлекся? Ты больше всех о защитниках знаешь!

Я толкнула подругу локтем, чтобы не задирала нашу соседку. Доминика была хорошей девушкой, хоть и отличалась патологической любовью к книгам, а ее манера всех поучать порой раздражала.

— Еще бы, — и не подумала смутиться Доминика, — больше вашего.

— Откуда? — спросила я, пока Селеста вновь не принялась плеваться ядом. — Книг о них нет, в обществе, кроме слухов, нет никакой достоверной информации, разве только об их светской жизни.

— Информации и не может быть. Она вся хранится в тайне, а я знаю, поскольку мой прапрапрадед в этих башнях когда-то лично общался с защитниками и даже прожил здесь какое-то время. Все, что узнал, записал в дневнике и завещал хранить его в семье.