Александр Ульянов - Годы гроз (СИ)

Пламя жаровен творило темно-красные узоры на маске Феникса. В игре мрачного света надписи на металле казались зловещим пророчеством о крови и огне. Хоть Дэн и знал, что это лишь первые строки Просвещения на древнем америйском, на мгновение ему стало жутко.

— Чья же вина, если в ваших землях убивают младенцев в утробе, — сказал он и сел рядом с Ричардом, хлопнув перчатками о стол.

— Хм, — не глядя в сторону Дэна, хмыкнул Хейс.

— Последний инквизитор здесь, и мы закончили наши пререкания, я надеюсь, — сказал Симон и сложил руки на животе — до стола он не дотягивался. — Перейдем же к самому важному.

Архиепископ с великим трудом поднялся. Он осмотрел инквизиторов и распахнул короткие руки, как будто собирался обнять всех четверых.

— Наконец-то! — объявил он. — Наконец-то! Свершилось то, чего мы так долго ждали!

— Неужели? — Равель отставил кубок и вытянул короткую шею.

— Вы хотите сказать, что Великий Наместник у нас? — спросил Ройс, покручивая одну из своих косичек.

— Именно, инквизитор Ройс, именно! Люцио Третий прибыл в Америю месяц назад и не покинет ее, покуда не назовет приемника, — пышное лицо Симона раскраснелось, он сжал мягкие кулаки и потряс ими. — Наконец-то!

— Как отреагировали кальдийцы? — раздался железный голос Феникса.

Восторг Симона сразу поутих.

— Король Иларрио пока хранит молчание. Однако из Первого Града пришло возмущенное письмо — мол, никто не смеет пленить ставленника Господа.

— И что ответил наш государь? — поинтересовался Моллард.

— Что его не смеют обвинять в пленении Наместника те, кто держит его у себя уже несколько веков, — архиепископ перевел дыхание от столь длинной фразы.

— Так ли уж важно, кто займет Святой престол? — сказал Феникс. — Все мы служим лишь Господу.

Симон неудобно поморщился и сложил руки. Моллард едва заметно ухмыльнулся. Ричард, быть может, и хороший инквизитор, но плохой политик.

— Вы знаете, что кальдийцы погрязли в ереси, — начал Симон, ощупывая взглядом железную маску. — Святой престол давно стал игрушкой в руках Кальдириума. Много веков в Первом храме восседает не Божий ставленник, а кальдийский!

— Выходит, теперь будет америйский? — бесцветно поинтересовался Хейс.

Воцарилось краткое молчание, и раздался скрип. Сквозь маленькую дверь для слуг, скрытую во мраке, вошел виночерпий. Он испуганно огляделся и поклонился:

— Принести ли вина, ваше святейшество?

— Неси, — прежде Симона ответил Равель. — Разговор будет жарким, и нас замучает жажда.

Архиепископ кивнул. Мальчик скрылся во мраке. Ангиль задумчиво водил пальцем по краю кубка:

— Речь не только о церкви и воле Просветителя, конечно же, — произнес он. — Наш король Эсмунд — первый из новой династии, и хочет доказать, что Бог на его стороне.

Симон упал на каменное кресло, тяжело дыша. Речь, произнесенная стоя, явно утомила его.

— Учитывая претензии Илларио на трон Америи, это мудрый шаг, — продолжал Ройс. — Но учитывая силы объединенного Кальдириума, весьма рискованный.

— Династические споры нас не касаются, — отмахнулся архиепископ. — Как сказал инквизитор Хейс, мы служим лишь Господу.

— Будет война, — сказал Ричард и посмотрел на Симона. — Вот что нас коснется. Думаете, война за Святой Престол угодна Богу?

Архиепископ чмокнул губами и снова водрузил руки на пузо.

— Если Кальдириум решится напасть, Господь дарует нам победу.

— Откуда такая уверенность у вашего святейшества?

— Довольно, инквизитор, довольно, — устало проговорил Симон.

Вошел виночерпий с большим прозрачным кувшином, в котором искрилось янтарное вино, а на дне лежали четвертинки персика. Равель подозвал мальчика, поднимая кубок.

Моллард сделал первый глоток с тех пор, как вошел в зал. Споры Феникса и Симона случались на каждом Железном соборе, все успели к ним привыкнуть. Чтобы это закончилось побыстрее, нужно не вмешиваться.

— Какие бы сомнения не терзали америйскую церковь, держать Наместника в плену — плохое решение, — Ричард накрыл кубок ладонью, когда виночерпий попытался наполнить его.

— Не церковь держит его в плену, а король, — отозвался архиепископ. — Что вы предлагаете, инквизитор — оставить все как есть? Чтобы кальдийцы и дальше скрывали от нас волю Просветителя?

— Я предлагаю сделать, как в старину. Провести выборы нового Наместника.

— Другим епископам это бы понравилось, — хохотнул Ройс, поглядев на Равеля.

Епископом Вилонии был его старший брат. Дэнтон видел Гортона Равеля пару раз — такой же могучий, как Эмонд, с таким же грустным лицом.