Александр Белавин - Сильвария

Один из изнеможённых людей, с трудом подняв кирку, в очередной раз ударил по скале, и упал на пол без сил. Тут же к нему подошёл надсмотрщик и тронул человека ногой. Тот вяло отмахнулся, давая понять троллю, что ему нужен небольшой отдых. Тролль, молча разомкнул кандалы ключом, висевшим у него на поясе, и мощным пинком отправил несчастного в пропасть. Из её глубин до моего слуха донёсся отзвук вскрика ужаса несчастного, который постепенно затих.

Из людей никто даже не рискнул прийти на помощь ему, не рискуя навлечь на себя гнев надсмотрщиков.

Напротив, гномы повели себя по иному, когда один из них, сломал своё орудие производства об особо неприступный участок скалы. На попытку тролля наказать провинившегося ударом дубины, возле гнома мигом собралась толпа его сородичей, недвусмысленно покачивая кирками в руках. Тролль что-то злобно проворчал под нос и удалился, а гномы продолжили дальше свой труд.

Нужно было придумать, как освободить их. Вряд кандалы на рабах были закрыты на разные замки. Добыв один ключ можно было освободить всех закованных рабов.

Я, стараясь слиться с поверхностью и рискуя в любой момент покатиться вниз, осторожно стал спускаться в карьер.

Из-под моих ног сыпались мелкие камни, но в общем грохоте, стоящем в карьере, их шум был совершенно не слышен.

Приблизившись, я заметил, что штольни, прорубленные в скалистой стене карьера, были гораздо больше в размерах, позволяющих ходить людям и гномам. Значит, тролли тоже заходили туда. И это было хорошо.

Мимо меня прошли два надсмотрщика, позвякивая ключами на поясе. Рискуя быть замеченным, я стал красться за ними. У поворота в крайнюю штольню тролли разделились. Один из них пошёл дальше вдоль края расселины, второй свернул в штольню, наблюдая за работой рабов.

Я решил пойти за тем, кто вошёл в штольню. Бесшумной тенью я скользнул в туннель.

Впереди маячила широкая спина тролля. Он, держа в одной руке дубинку, а во второй факел, шёл от одного раба к другому. И везде надсмотрщик находил причину, чтобы опустить на спины несчастных свою тяжёлую палицу и кажется, находил в этом какое-то садистское удовольствие.

Проходя мимо несчастных, я постепенно приближался к надсмотрщику. На моё появление рабы реагировали по-разному: кто-то замирал, вжимая голову в плечи, некоторые смотрели с надеждой, но большинство смотрели с безразличием.

Судя по пройденному мной пути, штольня уже подходила к концу. За очередным поворотом оказался тупик, в котором два гнома рубили породу.

Поигрывая дубиной, тролль направился к ним.

Пора было приступать к задуманному.

Огромными прыжками я настиг тролля в тот момент, когда тот уже занёс дубину над головой несчастного гнома, и нанёс ему удар Ледяной иглой в спину. Не до благородства было сейчас.

Клинок вошёл в незащищённую ничем спину, и сразу сработала абилка. Прямо от места укола по спине тролля голубыми прожилками стал распространяться лёд, замораживая на пути все мышцы тела. Тот только успел повернуть в бок голову, как превратился в ледяную статую. Резким движением огненного клинка, я разнёс статую вдребезги. На пол упали только замороженная дубина, пояс с подвешенным на нём ключом и факел, пламя которого так и застыло в ледяных объятиях.

Я поднял с каменного пола штольни ключ и направился к гномам.

— Риттер, раздери мою бороду, если это не ты, друг!!! — пыльный гном, с бородою в каменной крошке, бросился мне на встречу.

— Орин?!!! — не поверив своим глазам, вскричал удивлённо я, — Ну ни хрена себе, ты как здесь оказался?

— Не только он один, мистер Риттер, — ко мне кряхтя и отряхиваясь, подошёл второй гном, — не он один.

— Дори, и ты тут?

— Все мы здесь, все гномы «Железного дола» здесь.

— Но как?!!!

— Однажды ночью, когда мы спали, на поселение напали тролли и люди. Они врывались в наши дома с сетями из толстых верёвок и вязали спящих. Только немногим удалось взять в руки оружие и вырваться из облавы. Потом нас подземными пещерами долго вели сюда.

— Да, Риттер, — вмешался в разговор Дори, — нас вели мимо кипящего огненного озера, возле которого даже одежда загорается….

— Не встревай, когда взрослые разговаривают, — сказал Орин, давая леща брату.

— Ну, Орин, ты старше меня всего на тридцать лет! — обиженно вскричал Дори, потирая ушибленный затылок.

— Риттер, дружище, мы так рады, что ты освободил нас. Долго мы бы тут не протянули. Ужасные условия труда для почтенных гномов — не обращая внимания на причитания Дори, продолжил говорить Орин, — Ни тебе пива, ни трубочки после обеда, да и еда, стыдно сказать — помои….