Александр Нетылев - Осколки старого мира [СИ]

Как странно. Он мог стать вечно молодым. Но вместо этого он предпочел всю вечность оставаться таким, каким был в тот момент, когда обрел бессмертие. Лысеющим, седобородым, морщинистым. Старым.

Настоящим.

- Помнится, ты не верила, что им это удастся.

- Никто не верил, - пожала плечами Она, - Ставка на религию казалась странным решением. Тем более от тебя.

На лице Владыки отразилось не особенно скрываемое отвращение.

- Извини, но так, как ТЫ, я не умею. И не хочу уметь. Пришлось искать свои собственные пути.

Она проглотила оскорбление. Не без труда. Но Она пришла сюда не чтобы ругаться и спорить.

- Да. И я недооценила тебя. Мне следовало помнить, что ты не просто так считался сильнейшим и умнейшим из нас.

Лефевр вздохнул:

- Чего ты хочешь?

- Чего может хотеть заключенный? - хитро улыбнулась Она, - Естественно, свободы. А чего может хотеть женщина? Быть рядом с сильным и успешным мужчиной, разумеется. Между нами в прошлом было немало разногласий. Но я надеюсь, теперь, когда твои адепты в шаге от того, чтобы отыскать Гмундн, ты вспомнишь о том, что я всегда готова помогать тебе и служить тебе... любым способом, каким ты только пожелаешь.

Владыка устало прикрыл глаза и потер переносицу.

- Сейчас ты готова служить мне. А тогда, во время Заката, ты обратила свою магию против меня.

- Я допустила ошибку. Я верила, что справлюсь со всем самостоятельно. Но теперь я понимаю, что это не так. Я...

Ее голос дрогнул.

- Я понимаю, что не могу рассчитывать править самой. Что все, что я могу, это быть у трона истинного Владыки. Ты примешь меня?..

Лефевр покачал головой:

- Извини, но я не могу доверять тебе. Ты подлизываешься, потому что я добиваюсь своего. Если я оступлюсь, ты так же легко предашь меня. Так что нет, я не приму тебя. Когда Мустафа доберется до Гмундна, ты останешься в этой капсуле. Навечно.

Из глаз девушки брызнули слезы.

- Пожалуйста, Лефевр! Не оставляй меня здесь! Не хочешь дать мне место у своего трона - не давай. Я согласна быть хоть рабыней, если захочешь, но только... не оставляй меня здесь! Я не могу больше! Я умоляю тебя!

- Избавь меня от этого, - поморщился мужчина, - В этой клетке мне ничуть не лучше, чем тебе. Но надо было думать раньше. Если бы вы с Альмондом и Эландом не развязали эту войну, все сложилось бы совершенно иначе. За последствия расплачиваемся мы все. А плакать - совершенно бессмысленно. Ничего не исправить слезами.

- Пожалуйста...

- Нет, и даже не пытайся. Думаешь, можешь пустить слезы в три ручья, и я сделаю все, чего ты захочешь? Я уже обжигался на этом. Но я уже не тот двухсотлетний юнец, с которым это работало.

- Лефевр...

- Я сказал, нет! Разговор окончен. Вон из моей головы. Прочь.

И в этом "прочь" скрывалась крупица его магической мощи. Он и вправду был силен, Владыка Лефевр. Не прошло и секунды, как кабинет исчез: Она снова увидела перед собой крышку своей "камеры".

Из глаз катились слезы, - катились еще какое-то время. Затем Она усмехнулась. Все прошло именно так, как было запланировано. Он думал именно так, как Она предвидела. И совершенно искренне не увидел угрозы там, где следовало бы.

Мужчины... Они природой не приспособлены к тому, чтобы прятать козыри в рукаве. Их глупое, бессмысленное эго не позволяет. Им всегда проще играть в открытую, чем унизиться, показав себя слабыми, глупыми, уязвимыми, покорными.

Они не понимают, что в этой слабости и скрывается истинная сила.

Что ж, партия подходит к своему завершению. Фигуры скоро прибудут к месту развязки. И тогда... Она подумала о Лефевре. Не стоило ему быть столь грубым, когда Она умоляла его о снисхождении. Глупо это - плевать вниз, сидя наверху. Низ и верх могут внезапно поменяться местами.

Ну, а пока было время отдохнуть и развеяться. Она направила свое сознание в Идаволл. Нужно было избавиться от гадкого чувства унижения. А в сознании Ее Первого адепта был совершенно потрясающий дворец.

Для релаксации самое то.

- Это. Было. Тупо.

Такова была первая фраза, которую произнес Килиан после того, как Лана избавила его от последствий контузии. Ученый сверлил гневным взглядом Аксиона, поставившего их в столь неприятное положение, - хотя и был вынужден признать, что капитан сам же и спас их.

Когда пламя охватило палубу, старый моряк сориентировался мгновенно. Тушить пожар он отправил солдат и чародеев. Матросам же приказал направить корабль в сторону берега с максимально возможной скоростью.