Азад Гасанов: Битвы зверей

«Вижу, разговор у нас с тобой не выйдет, — сказал богатырь, застегивая широкий ремень с мечом и кинжалом. — Так выйдем к людям, Тобас».

Дорогой Тобас не раз представлял, как свалит паренька сокрушительным ударом, приставит сапог к горлу и заставит молить о пощаде. Но в мечтах представлялся паренек, а сейчас, подпирая головой свод юрты, возвышался над ним великан. Как такого свалишь? Едва кулаком до лица его достанешь.

Великан вышел из юрты, и Тобас последовал за ним.

У входа караулил вислоусый Чоло с десятком всадников. Под холмом, на вершине которого стояла юрта Тобаса, поджидал Рябой с двухтысячным отрядом. Дальше, за кругом юрт, занимаемых темниками и тысячниками, выстроилось все войско перевертышей. В тысячных колонах, разбитых на сотни, под волчьеглавыми хоругвями. А впереди войска на чалом жеребце сидел вредный старик с жидкой фаунской бородкой, и его окружала горстка вестовых и есаулов. И все в чешуйчатой кольчуге, такой, какая используется фаунами, и черной пластинчатой броне поверх нее. И что интересно, лошади перевертышей также были защищены нагрудными пластинами.

«Не считая чая и сладостей, я твоего не тронул, — сказал Теймур, предоставив Тобасу полную возможность полюбоваться своим войском. — Ты можешь вернуть себе свое, решившись на схватку. Но стоит ли?»

Перевертышей в строю было три тумена, и еще две тысячи под началом Рябого под холмом. Ветеранов Тобаса, что расположились под противоположенным склоном холма, насчитывалось больше. К тому же кое-кто из Серой стаи пожелал остаться с Тобасом. Так что у него под рукой имелось примерно сорок тысяч. И, главное, ветераны были испытанными, закаленными в боях бойцами, а перевертыши, в большинстве своем, не имели никакого опыта. Подобно своему предводителю они только-только принимались за ратный труд.

Так что стоило попробовать. Но Теймур предложил Тобасу другое:

«Прольется много крови. И она ляжет на нас пятном. Я не желаю такого. Предлагаю прибегнуть к старинному обычаю. Пусть спор за нас решат поединщики. Чья возьмет — тому почет, кто проиграет — сложит оружие и удалится восвояси».

Перевертыш взмахнул рукой, и на его зов на холм взлетел богатырь, во всем повторяющий своего повелителя. Он был такой огромный, что даже рослая широкогрудая лошадь под ним казалась клячей.

«Это мой представитель, — сказал Теймур. — Предъяви своего и выбери оружие».

У Тобаса имелся умелый боец. Размерами он уступал поединщику Теймура, но зато по части опыта и боевой сноровки, без сомнений, был куда сильнее. Не особенно крупному, но умелому бойцу против превосходящего противника предпочтительней орудовать мечом, так как на копьях исход поединка по большей части решает сила.

Тобас вызвал своего бойца и выбрал оружием меч.

Поединщики встали на ровном месте под холмом и по сигналу, озвученному ударом булавы в щит, сошлись.

В первой сшибке противники никак себя не показали. Оба осторожничали. Помахали клинками в воздухе, потоптались, притираясь друг к дружке, и разошлись. Зато со второго раза схватились всерьез. С лязгом скрестили мечи и, налегая друг на друга, дали на месте круг. Перевертыш был крупнее и сильнее, он скалой нависал над жигитом Тобаса, но тот лучше управлялся с лошадью. Он мелко бил коленями по ребрам и тем принуждал свою кобылу настойчивее напирать на нервного жеребца противника и кусать его за круп. Лошади замкнули круг, и покусанный жеребец, вскинув зад, вырвался из схватки. Клинки с присвистом расстались, и на излете острие тобасовского меча зацепило ногу перевертыша, почти у самых чресл. Если бы не кольчуга поверх нее, остался бы глубокий порез, до кости.

Перевертыш, раздосадованный собственной оплошностью, ринулся в новую атаку с полной решимостью немедленно разделаться с врагом. Он так высоко занес меч, что жигит Тобаса легко, рыбкой, нырнул под его руку. Он провел свою послушную лошадь мимо разгоряченного жеребца противника, вышел за его спину и с короткого замаха, выводя руку снизу вверх, ударил великана под лопатку. Удар вышел хлесткий и настолько выверенный, что непременно должен был отсечь руку перевертыша и половину груди. Но этого не произошло. Закаленный клинок со скрежетом прошелся по иссини черной кольчуге и только высек искры. Удаляясь от невредимого противника, жигит Тобаса с беспокойством рассматривал свой меч.

В четвертой сшибке перевертыш как будто потерял кураж. Он уже не атаковал, а только отбивался. Отбил один удар, отбил другой и терпеливо ждал следующего.