shellina - Карнавал [СИ]

— Я лечу в Лондон, — Драко, наконец, перестал изучать Гермиону, и решил для себя, что начинать с ссоры возвращение на родину не слишком рационально. — Мне разрешили вернуться и проведать Малфой-мэнор, все-таки это мой дом и меня многое с ним связывает, — Драко очень тщательно выбирал слова. Насколько он помнил, Гермиону с Малфой-мэнором тоже многое связывало.

Он не видел, что Белла с ней делала, но крики Грейнджер до сих пор заставляли его просыпаться в холодном поту по ночам. Сейчас, глядя на совершенно не изменившуюся Гермиону, Драко вновь ощутил то удушающее чувство беспомощности, которое посетило его тогда. Он ничем не мог ей помочь, но он смог отправить Хвоста вытащить Поттера и этого долговязого рыжего, надеясь, что его вечные соперники не бросят девушку в руках его ненормальной тетушки. Чехарда с палочками, только усугубила неразбериху, в которой сам Драко был виноват гораздо больше, чем думало героическое трио. Темный Лорд тогда сумел разобраться. Он не был дураком. Почему он не убил младшего Малфоя, оставалось загадкой и для самого Драко, но безобразный шрам на спине, который так и не смогли свести колдомедики, и даже маггловские пластические хирурги потерпели неудачу, пытаясь Драко от него избавить, постоянно напоминал ему, на что он пошел ради Грейнджер. На Поттера и Уизли ему было плевать, даже, если бы их начали резать на кусочки у него на глазах. Наверное, он все-таки был в то время в нее немного влюблен.

Вспоминать о прошлом не хотелось, но Грейнджер одним своим появлением внезапно разбередила старые раны. Драко поморщился и увидел, как разгорается гнев в темно-карих глазах его соседки.

Гермиона увидела как Малфой поморщился, и ее охватило раздражение, густо замешанное на панике и стыде. Почему-то он всегда заставлял ее стыдиться себя. Одним взглядом Малфой мог довести ее до слез, чего не удавалось сделать никому, кроме него. Даже его чокнутая тетка не увидела, как она плачет. Шрам на тыле ладони не удалось свести полностью, но Гермиона научилась накладывать на руку косметическую иллюзию, и шрам можно было почувствовать только, если сжать ее ладонь.

— Так Грейнджер или все-таки Уизли? — в голосе Малфоя ей почудилась издевка.

— А какая тебе разница? — агрессивно спросила Гермиона.

Внезапно вспомнилось, как она сказала Женевьеве, что ей будет плевать на Малфоя, если она его вдруг встретит. Как же, плевать. Ей так хочется стереть эту ухмылку с его рожи… Гермиона сжала кулаки. Однажды ей удалось засветить ему в глаз. Может быть, можно будет повторить?

— Просто не знаю насколько ты омоллилась, — гнусно усмехнулся Малфой.

— Нет такого слова, — Гермиона так сжала кулаки, что ногти впились в ладони.

— Ты поняла, о чем я. О Поттере много писали, и пишут до сих пор. А его детки от Уизли рыжие? А твои?

— Простите, мисс, — Гермиона обратилась к проходящей мимо стюардессе. — Скажите, есть ли на борту свободные места? Пусть даже в эконом-классе?

— Простите, мисс, но боюсь, что свободных мест нет, — виновато улыбнулась стюардесса и недоуменно перевела взгляд на Драко. И чего этой девице не нравится? Молодой, ухоженный, даже симпатичный парень, стюардесса в очередной раз дежурно улыбнулась. — Могу я предложить вам шампанского?

— Нет, не думаю, что это уместно, — буркнула Гермиона, садясь на свое место.

— Да, принесите нам шампанского, пожалуйста, — Драко улыбнулся бортпроводнице и, когда она отошла, обернулся к Гермионе. — Не позорься, Грейнджер, или все-таки Уизли?

— Грейнджер, — Гермиона развернулась и яростно посмотрела на Драко. — Прости, но мне просто дико видеть тебя в самолете.

— Ну, извини, что разочаровал, — Драко развел руками. — Но по-другому из Венеции в Лондон не добраться.

— Что ты вообще делал в Венеции?

— Ты не поверишь, Грейнджер, но я там жил. Как-то так получилось, что после вашей феерической победы нам стало тесно на одном острове.

— Ты сам виноват. Тебя никто не заставлял…

— А ты уверена? Уверена, что никто не заставлял? — Драко сжал побелевшие от ярости губы. — Ты никогда не встречалась с Темным Лордом лицом к лицу, так что лучше не говори о том, в чем ничего не понимаешь. А лучше спроси у Поттера, спроси у него… — он отвернулся, схватил бокал с шампанским, который протянула ему стюардесса и залпом выпил.

Затем, разобравшись с ремнями, встал и ушел в туалет. Гермиона же смотрела в иллюминатор. Гарри никогда не говорил о Волдеморте. Никогда ни слова. Малфой обладал просто грандиозной способностью заставлять ее чувствовать себя не только опозоренной в его присутствии, но и виноватой.