Андрей Астахов - След менестреля [СИ]

Разговор с Холавидом оставил у меня приятное чувство. Я не один, у меня есть союзники, и кроме моей Уитанни у меня есть на кого опереться. Еще бы милорда Джарли найти, а потом можно думать, как искать де Клерка (я все еще не могу поверить, что он на самом деле мой отец!) и Веронику.

Впрочем, сейчас, вероятно, разговор пойдет о чем-то важном. Всю эту неделю Холавид с мной почти не общался. Если он хочет меня видеть, значит, есть какое-то важное дело.

Чтобы дойти до шатра Холавида, нужно было пройти через весь лагерь. По дороге мне встречались эльфы, со многими из которых я за минувшие дни познакомился, так что приветствовали они меня вполне по-дружески.

— Эй, drannac! — Очаровательная зеленоглазая Зендра помахала мне рукой, и ее браслеты зазвенели в морозном воздухе, как колокольчики. — А где твоя кошка?

— Охотится, — я улыбнулся и подошел ближе. — Утро уже наступило, скоро она будет тут.

— Хочешь травяного чаю?

Зендра завела меня в шатер, предложила сесть к столу и налила горячий чай в большую кружку.

— А себе? — спросил я.

— Я уже пила. Сейчас пойду на стрельбище. Надо поупражняться немного.

Я хмыкнул. Я как-то наблюдал, как Зендра и ее друзья стреляют из луков. И попросил дать мне пострелять. Результат был такой, что мои ушастые друзья чуть не померли со смеху…

— Сегодня утром с равнин пришел разведчик, — сообщила мне эльфийка, загадочно сверкая своими глазищами. — Холавид разговаривал с ним наедине. Наверняка он принес важные вести. Честно говоря, я устала сидеть в этих горах. Хочется показать этим дханнанам, что нашу землю так легко они не получат.

— Я как раз иду к Холавиду. Он попросил меня зайти.

— Холавид доверяет тебе. Наш народ когда-то разочаровался в людях, и теперь нам трудно поверить, что человек может сражаться с нами бок о бок — уж прости мне мою откровенность. Но ты… ты другой. Я бы пошла с тобой в бой.

— Спасибо тебе. И за добрые слова, и за чай.

— Ты мне нравишься, drannac, — Зендра улыбнулась мне. — Береги себя.

Холавид был не один. За столом напротив эльфа сидел молодой человек с усталым и больным лицом, одетый в старый дубленый полушубок.

— Рескер — наш друг, — сказал Холавид, представляя мне своего гостя. — Он сегодня прибыл из Брутхаймы и привез новости. Рескер, расскажи Кириэлю то, что рассказал мне.

— Хорошего мало, — парень тяжело вздохнул. — Большая часть моей страны захвачена войсками маршала Хагена. С ними идут Звездоносцы и орденские охотники со своим зверьем. Я слышал, вальгардцы бросают пленных на съедение этим тварям.

— Этого стоило ожидать, — заметил я.

— Это бесчеловечно! — Рескер хлопнул ладонью по столу. — Поганые вальгардцы заплатят за это сполна, и очень скоро, клянусь!

— Что-нибудь слышно о герцоге Джарли?

— Ничего. Люди, с которыми я разговаривал в Набискуме и прочих городах, не очень-то расположены говорить о происходящем. Все перепуганы последними событиями.

— Это все новости?

— Нет, я самого главного не рассказал. В Набискуме я встретился с одним человеком, который иногда продает мне ценную информацию. Дорого берет, правда, но его сведения всегда очень ценные и точные. Так вот, он рассказал мне одну интересную новость. В резиденции командора Звездного Ордена Луки Валленхорста несколько дней назад прошло тайное совещание, на котором присутствовали сам король Готлих, прибывший на нее из Вортинора, Валленхорст, главный королевский Псарь, несколько магов и маршал Хаген. Обсуждались многие вопросы, но еще, — тут Рескер как-то странно на меня посмотрел, — ты был объявлен врагом Вальгарда номер один.

— Это честь для меня, — ответил я и постарался улыбнуться, хотя внутри у меня все похолодело. — Значит, мне надо быть осторожнее, только и всего.

— Я это сказал потому, что ты, как говорит Холавид, ищешь некоего де Клерка.

— Ты что-нибудь знаешь о де Клерке?

— Да.

— Йес! — воскликнул я, сжав кулаки. — Наконец-то! Выкладывай.

— Герольды Ордена объявили несколько дней назад во всех крупных городах Брутхаймы, что Орден схватил изменника по имени Вильям де Клерк и его спутницу, и теперь они доставлены в прецепторию Ордена в Вальфенхейме, — тут Рескер извлек из сумки у себя на поясе помятый и надорванный листок бумаги и подал мне. — Взгляни сам.

Я взял бумагу. Это было написанное от руки объявление, видимо, сорванное с какого-нибудь столба или церковной двери — на обратной стороне листа были следы клея и прилипшие щепки: