Гвендолин Клэр - Чернила, железо и стекло

Пытался ли Арис показать свою братскую любовь? Или же, наоборот, подстрекал Лео к чему-то? Манипулировал им?

Лео следил за выражением лица Ариса.

– О чем ты?

– Ни о чем, братишка, – Арис пожал плечами, демонстрируя равнодушие. – Но на твоем месте я бы не сводил глаз с вельданской девчонки. Ты ведь не хочешь ее потерять?

Покидая здание многоэтажки, а вместе с ним и маму, Эльза чувствовала себя донельзя изможденной. У девушки как будто вырезали жизненно важный орган.

Образ Джуми, неподвижно лежащей внутри стазисной камеры Гарибальди, застыл перед ее внутренним взором. Необходимо подумать о чем-то еще, о чем угодно.

Если через секунду она не избавится от этой картины, то разревется прямо на улице.

Книга мира! Ну, конечно, ей надо сосредоточиться на потерянной книге мира. Самая опасная книга, созданная когда-либо – Джуми спрятала ее от дочери.

Предательство.

Они всегда всем делились, или, по крайней мере, Эльза так думала.

Что за оружие начертала Джуми? И для чего вообще Джуми понадобилось создавать оружие?

Нет, книга мира должна служить другим целям, подумала Эльза и прогнала эти мысли прочь.

Поэтому переключилась на Гарибальди – его усмешка, его пренебрежительное отношение к способностям Лео. Она раздула пламя ненависти, пока оно полностью не вытеснило остальные эмоции.

– Твой отец – ужасный человек, – сказала она Лео, пока они в спешке переходили дорогу. – Устроить тебе такое испытание! И ему еще хватает наглости называть тебя неудачником!

– Если кто-то говорит о тебе правду, это не означает, что он ужасный человек, – уныло возразил Лео.

Похоже, столкновение с отцом и братом напрочь лишило его сил.

И действительно, запасы праведного гнева Лео были истощены после того, как он встретился со своей семьей лицом к лицу.

Ну а Эльзу ярость пожирала изнутри.

– Во-первых, у него нелепые стандарты для определения успешности. Во-вторых, он не понимает, что самый быстрый путь решить проблему – использовать людей, которые находятся в твоем распоряжении. Кстати, последнему меня научил именно ты. И в-третьих, а он сам-то точно эрудит?

Медицинское оборудование Гарибальди являлось превосходным образчиком алхимии и механики, но вряд ли он сам имел отношение к аппарату, поддерживающему жизнь Джуми.

– Нет, – признался Лео. – У него есть склонности к механике, но главным образом он алхимик. Его способности необычайно велики, но он не полностью эрудит, как вы с Арисом.

– То есть он ждет от тебя больше, чем может сделать сам. И кто он такой, черт возьми, чтобы вторгнуться в твою жизнь и судить тебя?

Лео пожал плечами.

– Мой отец.

Она скривилась.

– Он лишил себя этого права – называться отцом – семь лет назад, когда бросил своих детей в горящем доме.

Лео ничего не ответил. Эльза сжала зубы, заставив себя замолчать. Незачем бередить душу Лео! Наверное, он как-то по-своему относился к встрече с отцом и Арисом, пытаясь сладить с хаосом противоречивых чувств. Эльза знала, что должна уважать это – даже если ее собственная злость и страх грозили захлестнуть ее с головой.

Когда они добрались до дощатой мокрой набережной, уже совсем стемнело. Туфли Эльзы хлюпали по лужам. На востоке взошла почти полная луна: ее свет отражался в воде и на каждой пуговице жилета Лео.

Эльза почувствовала, что напряжение слегка отступило. «Как хорошо, что сейчас ночь и здесь никого нет!» – подумала она, посмотрев на бескрайний океан и темное небо.

Она ощущала себя крошечной морской звездой из вельданского водоема, которую швырнули в безбрежные глубины земного океана.

Это был огромный мир – и огромная ответственность. Как там сказал Оракул?

«Мир вступил во времена великих перемен. Сейчас многое зависит от вашего выбора».

Действительно ли книга Джуми могла привести к свободе итальянцев, или к порабощению Паццереллонов – или и к тому и к другому?

На короткий миг Эльза возненавидела Джуми за столь тяжелый груз, возложенный на ее плечи.

Взгляд Лео блуждал вправо и влево. Увидев два силуэта, он быстро зашагал прямо к своим друзьям. Эльза еще не могла различить их в темноте, но следовала за Лео, не задавая вопросов.

Лунный свет сверкнул в глазах Фараза, когда он обернулся.

– Ха! Вот видишь, Порция? Я же говорил тебе, что они живы!

– Слава богу! – воскликнула Порция, заключая Эльзу и Лео в неуклюжие объятия. – Не пугайте меня так больше, ладно? А ты, – обратилась она к Фаразу, – не злорадствуй! Ты волновался так же, как и я.