Эрин Бити - Поцелуй предателя [litres]

– Их командир вот здесь, – указала она на группу возле перевала. Все уставились на нее.

– С чего ты взяла? – спросил Квинн.

– Однажды утром я со стены видела, как обученный ястреб кружит над этим местом, перед тем как приземлиться. Он прилетел с юга.

– Откуда ты знаешь, что это был не обычный ястреб? – спросил Квинн.

В ответ она лишь вздернула бровь, и он невесело хмыкнул:

– Ну да. Птицеловы должны знать.

Большая часть собрания была посвящена обсуждению того, что делать, если герцог начнет действовать раньше, чем болезнь войдет в полную силу. Сальвии поручили в таком случае собрать и спрятать дам, а если их захватят, быть начеку и ждать попытки их спасти. Значит, после всего, что она сделала для Квинна, он хотел, чтобы она просто сидела в стороне и наблюдала?

– Я способна на большее, – возразила она. – Как женщина, я могу отвлечь внимание… по-особенному.

Квинн отбросил эту идею:

– Я оставляю за тобой право применить свои чары, если понадобится, но мы говорим о настоящей битве, Сальвия.

Даже ее имя в его устах прозвучало как оскорбление. У Квинна не было никакого права так небрежно к ней обращаться! Сальвия скрестила руки на груди:

– Я тоже говорю о настоящей битве. Охранники д'Амирана до смешного распутны. Это можно использовать в наших интересах.

Квинн выпучил глаза:

– Даже не думай об этом!

Кассек и Грэмвелл неловко поерзали.

– К тому же, – продолжил он с многозначительным видом, – если я не ошибаюсь, ты обещала выполнять приказы.

– А ты обещал…

Она запнулась. Повисло неловкое молчание, лейтенанты старались смотреть куда угодно, только не на своего капитана. Сальвия ущипнула себя за руку, чтобы прийти в чувство. Она не станет плакать. Не здесь. Ее ногти глубоко впились в кожу, даже несмотря на рубашку и куртку, и ей все же удалось сохранить самообладание.

– Госпожа Сальвия, – сказал лейтенант Кассек, – это та помощь, в которой мы и впрямь нуждаемся. Это действительно важно, и это позволит мужчинам сосредоточиться на сражении.

Сальвия ущипнула себя сильнее, поворачиваясь к Кассеку. Выражение его лица была открытым и честным. Ради этой искренности она отступилась, но все оставшееся собрание просидела молча. Когда Квинн всех распустил, Грэмвелл вышел, а Кассек остался.

– Мне нужно кое-что проверить, прежде чем мы отведем ее обратно, – сказал Квинн. – Можешь пока подождать здесь с ней?

Кассек кивнул. Как только Квинн ушел, Кассек пододвинул стул и сел к ней лицом, но ничего не сказал. Минута прошла в молчании, и Сальвия спросила:

– Как долго я была в этом замешана?

– С того вечера, как вы познакомились, – сказал Кассек. – Кодовое имя агента, первым вышедшего на операцию, – Хорек, потому что он должен все разузнать, не привлекая ничьего внимания. Но ты его раскрыла, и это все изменило.

Ее руки сжались под столом. Значит, он использовал ее с самого первого дня.

– У меня тоже было кодовое имя?

– Он назвал тебя Сойкой.

Сойка. Бесполезная, назойливая птица, выбалтывающая все свои секреты.

Кассек смотрел, как она пытается сдержать слезы.

– На самом деле ему было очень трудно притворяться, – сказал он. – И чем дальше, тем сложнее.

– Что сделано, то сделано, – глухо ответила Сальвия. Ей просто хотелось пойти спать и забыть обо всем. – Если бы он не изображал Хорька, вы бы, наверное, так и не узнали, что происходит на самом деле.

Он кивнул, и они снова замолчали. Потом она сказала:

– Я помню, как Хорька упоминали на одном из собраний. Вы говорили о нем так, будто его не было с нами.

– Это шпионская тактика. Она сбивает с толку возможного наблюдателя и создает путаницу относительно того, кто что делает, в качестве кого и какие между людьми отношения.

Кассек передвинул свой стул поближе и положил локти на стол, испытывая облегчение оттого, что наконец-то можно поговорить о чем-то профессиональном.

– Эта привычка также полезна для самих разведчиков. Она помогает разделять своих персонажей у себя в голове, и так гораздо легче их менять, когда необходимо.

От подтекста в его словах Сальвию начало мутить. Я люблю тебя, Сальвия Птицеловка. Которая из личностей сказала ей это? И не все ли равно? Одна личность была выдумана, а вторую она ненавидела. Кассек покачал головой, будто прочитав ее мысли:

– Нет, госпожа Сальвия, я его самый давний друг, и я могу сказать вам, что…

Дверь распахнулась, и Сальвия с Кассеком чуть не подпрыгнули на своих местах, когда вошел Квинн. Он по очереди взглянул на каждого из них, прежде чем пройти к двери в спальню: