Корнелия Функе - Бесстрашная Игрэйн [litres]

Он одним ударом вышиб из рук Игрэйн короткий меч, стащил её с седла и перекинул через плечо, словно мешок с бобами. Она пыталась его укусить – за палец, за нос, за ухо, за что-нибудь, – но всюду натыкалась на доспехи или кольчугу. Хохоча, Колючий поволок её к помосту Осмунда и швырнул к ногам своего господина.

Игрэйн пыталась подняться, но двое слуг Осмунда снова и снова вынуждали её стать на колени.

– Превосходно! – торжествовал Осмунд, глядя на неё сверху вниз и с издёвкой улыбаясь. – Теперь твой идиотский братец собственноручно принесёт нам книги. Ему покажется слишком медленным механизм, опускающий подъёмный мост, – так он будет спешить освободить свою пленённую сестрицу. А когда вернутся из поездки её тупые родители… – Осмунд довольно одёргивал свою бороду, – …то они больше не обнаружат на месте свою крепость. А их дети… Хм, я ещё не решил, в кого и во что я вас превращу.

– Вот ещё один пленный, господин!

Игрэйн обернулась.

Трое солдат толкнули Печального рыцаря на колени перед помостом. Шлем с его головы они сорвали ещё раньше.

– Осмунд, ты потерял свою честь, – сказал рыцарь в полном изнеможении. – Ты нарушил слово! Нет на свете ничего более позорного!

– Нет, есть! Ты привёл с собой колдунью в качестве оруженосца, – презрительно бросил Осмунд. – Вот это поистине позорно, рыцарь без чести.

– Я не колдунья, поганый ты лжец! – вскричала Игрэйн и попыталась укусить его за колено, но Осмунд вовремя отступил на шаг.

– Я думаю, тебя надо превратить в комара, – задумчиво глядя на неё, произнёс он. – Или в тявкающую собачонку. А из твоего колдующего братца получится отличный осёл. – Он поднял руку и подал знак своим солдатам. – Отведите обоих в Дюстерфельс и бросьте в темницу. Её брату придётся принести мне книги туда, если он захочет получить свою сестру назад. Мне неохота лишнюю ночь спать в душном шатре перед их прогнившей крепостью.

Но, когда солдаты рывком подняли пленников на ноги, небо внезапно расколола яркая молния. Она грянула с зубцов крепости Бибернель, задрожала над турнирной площадкой и ударила точно в кресло Осмунда. Разлетелись ослепительные искры – и на месте кресла на деревянном помосте вдруг очутился Альберт собственной персоной. От его чародейской мантии исходило синее пламя. По её краю тоненько звенели колокольчики, а в его тёмных волосах копошились три мышки.

Явление Альберта лишило всех дара речи. Осмунд хотел было от ужаса упасть в своё кресло, но кресла больше не было.

– Осмунд, Осмунд! – окликнул его Альберт. – Да ты и впрямь самый коварный и бесчестный из всех двуногих на земле. Привет тебе от моих родителей. Они только что вернулись из своего странствия и велели передать твоим поджигателям и похитителям книг, что остаток их жалкой жизни те будут ползать тараканами вокруг нашей крепости, если немедленно не освободят от пут мою сестру и благородного рыцаря.

Не только Осмунд обернулся при словах Альберта, с тревогой уставившись на крепость. Из пастей каменных рож сочился белый огонь, стекая в крепостной ров, а на зубцах крепости стояли две фигуры, которых ни один из осаждавших до сих пор ни разу там не видел.

Несколько солдат принялись трясущимися пальцами развязывать путы на руках Игрэйн и Печального рыцаря, однако их господин, судя по всему, ещё не вполне осознал серьёзность своего положения.

– Прекратите это! – гаркнул Осмунд так громко, что те испуганно отпрянули. – Чего вы ждёте? Хватайте этого лопоухого мальчишку!

Альберт расставил руки в стороны и улыбался так, как обычно делал, когда сажал жирного паука под кровать Игрэйн. На его рукавах, на тыльных сторонах ладоней и на кончиках пальцев плясали язычки пламени. И даже волосы были усеяны крохотными огоньками.

– Это означает неприятности, Осмунд, – покачал головой он. – Большие неприятности, а если ты не знал, что это такое, то сейчас узнаешь.

Игрэйн высвободилась из своих полуразвязанных пут и помогла освободиться Печальному рыцарю. Никто не обращал на них внимания. Все смотрели на Альберта, не сводя с него глаз.

– Хватайте их, чёрт и погибель на вашу голову! – кричал Осмунд.

Но солдаты не шелохнулись. Вдруг послышались раскаты грома, от которого волосы встали дыбом у них под шлемами, и на чёрном небе сверкнула вторая молния, а за нею сразу третья. Два сверкающих белых шара покатились под ноги Осмунда, рассыпая искры и пылая жаром, и он так поспешно отпрянул назад, что чуть не свалился с помоста.