Корнелия Функе - Бесстрашная Игрэйн [litres]

– И оставь свою горячую голову здесь, с собой возьми холодную! – дал последнее наставление Альберт.

Бертрам лишь помахал рукой. От волнения он не мог произнести ни слова.

– До скорого! – крикнула Игрэйн.

Она ещё раз крепко прижала к себе Сизифа, хотя он этого не любил. Потом зажала пики под мышкой и скользнула ко входу в туннель. Печальный рыцарь отодвинул в сторону каменную плиту и полез в тёмную дыру. Игрэйн, прежде чем последовать за ним, в последний раз оглянулась.

– Счастливо оставаться, Сизиф, – сказала она коту, который тревожно наблюдал за происходящим с края колодца.

Потом она сунула пики в проход и скрылась вслед за рыцарем в потайном туннеле своего прадеда.

Когда Игрэйн и Печальный рыцарь выбрались из пасти каменного льва наружу, фанфары в лагере Осмунда уже возвещали предстоящую битву. Печальный рыцарь тихонько свистнул, и из-за деревьев показалась серая кобыла, как будто всё это время так и поджидала его там. Она была не одна, а с Ланселотом. У того грива была увешана репейными колючками, блестящая шкура кое-где измазана в грязи, но вид при этом у коня был счастливый. Ланселот приветствовал свою хозяйку, ткнув её головой.

Игрэйн нежно погладила его морду и вскочила верхом.

– Сейчас будет интересно, – шепнула она ему. – Надеюсь лишь, что тебя никто не опознает.

Вокруг турнирной площадки горели факелы, хотя ещё только смеркалось. Люди Осмунда расступились перед ними коридором, когда они доскакали до лагеря. Осмунд уже восседал в своём кресле на помосте, возведённом специально для него, в окружении слуг и нескольких рыцарей, а Рован Бездушный ждал в середине огороженной площадки. Его конь был взнуздан и облачён как для большого турнира, а собственный шлем Рована украшал пучок красных перьев.

– Ах, вы опять воспользовались чёрным ходом! – крикнул он навстречу Печальному рыцарю, который вместе с Игрэйн скакал к площадке.

– А вы думали, мы опустим подъёмный мост, чтобы Осмунд Алчный смог без боя взять Бибернель? – В недоумении приподняв бровь, Печальный рыцарь остановил свою лошадь прямо у помоста Осмунда и посмотрел на него снизу вверх. – Вы помните, какое слово дали, Осмунд? Каждый из ваших солдат – мой свидетель. Если ваш рыцарь будет повержен – снимете осаду. Кто не держит слова, тот теряет честь.

Осмунд скрестил на груди руки.

– Мой рыцарь не будет повержен, – запальчиво ответил он. – А теперь довольно разговоров, переходите к делу.

Не говоря больше ни слова, Печальный рыцарь поскакал на своё место. Там не было установлено ни герба, ни знамени, место для начала разгона обозначалось лишь воткнутым в землю копьём. Игрэйн сунула руку за пояс и достала оттуда тонкий свёрток.

– Я знаю, вы отказались от вашего герба из-за потерянной чести, – тихо сказала она. – Но я прихватила с собой знамя моего прадеда, оно реяло над его шатром на каждом турнире. Можно я привяжу его к копью?

Печальный рыцарь улыбнулся.

– Делай то, без чего не можешь обойтись, оруженосец, – тихо ответил он.

Тут Игрэйн развернула знамя Пелея фон Бибернеля. За все прошедшие годы оно покрылось пятнами, и Альберту пришлось своим колдовством заращивать дырки, проеденные молью, но знамя всё ещё было прекрасно. На нём был изображён бобр, сидящий на золотой книге, а древесный ствол рядом с ним обвивала змея. Игрэйн привязала знамя золотым шнуром к копью, воткнутому в землю, и затем подогнала своего коня к лошади Печального рыцаря.

– Ну что ж… – пробормотал он, опустил забрало и выпрямился в седле.

– Кто твой оруженосец? – крикнул ему Рован Бездушный. – Никак эта маленькая мерзавка? Я мог бы закрыть глаза на то, что она верхом на коне, чего оруженосцу не полагается. И то, что она в доспехах, мне тоже не мешает. Но с каких это пор позволено, чтобы девчонка служила оруженосцем? Я полагаю, вы должны придерживаться правил, вечно печальный и вечно воздыхающий рыцарь!

Гневным рывком Печальный рыцарь поднял своё забрало.

– Вы очень хорошо знаете, какие правила для меня важны! – крикнул он через всю турнирную площадку. – Это правила чести: защищайте слабых; никогда не желайте себе того, что принадлежит другому; используйте силу и владение оружием только в честном поединке; никогда не нарушайте данного вами слова; не стремитесь к власти ради власти. Вот правила рыцаря! А кто их выполняет, будь то мужчина или девушка, достоин чести. Девушка, которая меня сопровождает, точно заслуживает больше чести, чем вы или ваш разбойничий господин.