Дмитрий Овсянников - Осколки Сампо [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Братья-волшебники поставили осколок Сампо на камни так, что получилось некое подобие сейда, затем встали по бокам.

– Становись с нами, дочь сумерек и ночи! – обратился Вяйнямёйнен к Велламо. – Вам же, друзья, довольно будет лишь постоять здесь при начале заклинания. После ступайте вниз по склону и ждите нас там. Назад не поднимайтесь, ибо свет звезды вблизи нестерпим для простого человека – лишь нойта выдержит его.

По знаку чародея все разом вскинули руки к небу:

– Лес нам свидетель, море свидетель, небо бескрайнее, Укко – Отец небесный, Рауни – Земная Матерь! – звонко произнёс Вяйнямёйнен. – Что взято для всех – всеми принято, от всех и возвратится! Навеки, пока сияют на небосводе месяц и солнце!

И чародей затянул песню – древнее песнопение на неясном языке. Так, должно быть, пели дети воздуха и моря на заре сотворения мира. Звуки переливались, сплетались вместе, рождая новые, всё более и более сильные. Уши не слышали слов, но в сердцах являлись образы – удивительные и прекрасные. Свет, рождаясь из глубины, озарял темноту, рассыпал по ней яркие огоньки звёзд, набираясь силы, становился днём и кружил вековечный хоровод с синевой ночи.

Осколок Сампо вдруг засиял ослепительным белым сиянием, качнулся и медленно поднялся над землёй, закачался в воздухе на высоте человеческого роста.

– Нам пора, – кивнул Антеро товарищам.

Вчетвером друзья торопливо шагали вниз по склону.

– Смотрите! – воскликнул Тойво, указывая рукой на море. – Там, на севере!

Тёмные пятнышки в море появились точно из ниоткуда; их число становилось всё больше и достигло двадцати. Они быстро приближались, увеличиваясь в размере.

– Это не птичья стая, – проворчал Кауко, присматриваясь. – Тойво, ты глазастый?

– Корабли? – неуверенно произнёс Тойво. – Откуда?

– Завесы острова пропускают носителей волшебных вещей, – задумчиво проговорил Антеро, и вдруг воскликнул: – Лоухи! Похъёлане напали на наш след! Они направляются прямо сюда!

– Что будем делать? – спросил Тойво.

– Бегом в дом за оружием, – сказал рунопевец. – Если они нападут, защищать Сампо будем мы. Больше некому.

Варкас остался верен клятве, данной Лоухи – он не обмолвился ни перед одним из простых воинов об истинной цели похода. Военачальник поступил иначе: во главе каждого похъёльского корабля он поставил по старому воину из тех, что знали о пропаже Сампо и, подобно Варкасу, были связаны клятвой. Таким способом он добился того, что всё немалое войско Сариолы, оставаясь в неведении, шло нужным путем, и смогло бы захватить осколок Пёстрой крышки даже вслепую. Варкас велел своим людям выстроить корабли так, чтобы каждым третьим был драккар викингов, а собственная ладья Варкаса шла бок о бок с «Драконом» – кораблём ярла Торкеля. Так получилось, что все драккары шли порознь друг от друга, и на каждый приходилось три похъёльских ладьи. «Ваши корабли мощны, воины могучи. Они укрепят строй равномерно», – пояснил он накануне викингам. Ярл хотел было спорить, ему не хотелось рассеивать своих людей. «Мы – пальцы одного кулака, – напомнил Варкас. – К тому же вы не знаете здешних вод. Без нас вы пересчитаете днищами все рифы Похъянмери».

Впрочем, встреч в море не приключилось. Остров казался необитаемым, хотя викинги уже по собственному опыту знали, что безлюдье полночных берегов обманчиво. Флот прошёл вдоль побережья острова и направился к пологому берегу у подножия приметной сопки. Здесь совсем не было леса, и внезапного нападения ждать не приходилось. Один за другим корабли пристали, воины сошли на сушу, причём похъёлане сохранили тот же порядок, в котором шли по морю.

Варкас снова взглянул на путеводное перо. Оно встало на ладони неподвижно, указывая кончиком на вершину горы. Военачальник взошёл на откос, что возвышался над берегом.

– Братья! – обратился он к своему воинству. – Знайте, что нынче мы достигли цели, и скоро вернёмся домой с победой и славой! К этому острову лежал наш путь. Следуйте за своими вождями, повинуйтесь им во всём! Здесь мы добудем сокровище, что желает получить эманта Лоухи Ловитар! Тому, кто первым отыщет сокровище и приведёт ко мне живыми его стражей, я насыплю полную шапку золота! Слово моё крепко.

Сказано было на похъёльском наречии, и Торкель Ворон не сумел разобрать ни слова. Ярл оглянулся на звероподобное воинство Эстерботтена – изготовившиеся к бою финны смотрелись ещё чудовищнее обычного. Их было вчетверо больше, чем викингов; строй северяне держали отменно, а двигались безмолвно – лишь топот ног да лязг оружия. Многие накрыли шлемы капюшонами из волчьих шкур, а лица измазали чёрной и красной краской. Торкель словно воочию увидел войско Рагнарёка.