Дмитрий Овсянников - Осколки Сампо [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Перед началом пиршества все взоры обратились к священной роще, и статный пожилой мужчина в кафтане зелёного сукна – исанто Савонкоти – громко произнес:

– Дорогие гости, прошу всех на пир Укко!

Тотчас женщины принялись раздавать гостям главное кушанье праздника – мясо жертвенных быков и приготовленную на мясном отваре кашу – её варили в тех же особых котлах, заранее доставленных в рощу. Всего этого хватило каждому из пришедших, хватило и праздничных блинов-куанала – маленьких, круглых и золотистых, означавших собой яркое солнце будущего лета. Вдоволь было пирогов, рыбников и калиток, и прочего угощения.

Начало пира, подобно вчерашнему, прошло в полном молчании, однако продолжалось оно недолго – покончив с мясом, все снова обратились к священной роще, и снова прозвучал зычный голос исанто:

– Укко, Хозяин небесный, Рауни, Земная матерь! Вы всегда выращивали для нас хороший урожай, кормили свой народ и угощали нас обедом из своих запасов. Мы благодарим вас за всё и просим вырастить этим летом урожай ещё лучше и обильнее, ибо известно вам, что людей у саво прибавилось. Пока сияет солнце, пока светит месяц, да будет так!

После благодарения богам повсюду зазвучали разговоры и смех, то тут, то там запевали весёлые песни, по рукам пошли ковши и кружки с ячменным пивом и квасом.

– Вот так и живём, – наевшийся до отвала Тиэра разлегся на солнышке, улыбаясь в бороду. – А отчего не жить? И сами стараемся, и боги не оставляют!

– Оно и видно, дружище! – отвечал Антеро. – Живот ты отрастил, как мишка по осени!

– Это запас про чёрный день! – саво гордо выпрямился, хлопнув себя по животу. – Усохнуть никогда не поздно, запомни! А быков этот раз, право слово, знатных привели! У большего из них от рогов до хвоста белка три дня бежала, не останавливаясь, а уж как рожищи кверху поднимались! Ей-же-ей, не вру, цеплялись за них тучки, и становилось оттого в Савонкоти пасмурно!

– Белка, говоришь, три дня бежала? – хитро прищурился Антеро. – Не верится.

– Ну не три, ладно, два, – нехотя отступал Тиэра.

– И все равно не верится!

– До чего вы, карелы, вредный народ! Полтора, сдаюсь! Но уж никак не меньше. И последние полверсты добегала ночью.

– А рёв его руотси в своих краях слыхали да за гром принимали?

– Увидишь где руотси – спроси у них! А я десять лет назад на них насмотрелся. И скажу тебе как на духу – не соскучился по ним сильно.

– Сюда бы не нагрянули.

– Не нагрянут, – спокойно ответил Тиэра. – Руотси ходят по морю, а здесь моря нет. Ни в Сууривеси, ни в любое другое озеро в Савонмаа с моря не зайти, а через леса викингам своих кораблей не протащить. Лес наш дом, и лес – наша защита.

– А ведь я из-за руотси в путь собрался. Недавно отправился с нашими в Виипури на торг, а там купцы-руотси на пяти ладьях. И не столько торговали даже, сколько пытались разузнать про волшебную мельницу Сампо. Тогда и пришла мне мысль самому найти это чудо.

– Здесь вряд ли что о нем услышишь, – мотнул головой Тиэра. – Сюда на праздник пришли многие рунопевцы-саво, но я-то их хорошо знаю. Они все о Лемминкяйнене [26] Лемминкяйнен ( также Ахти, Каукомьели ) – один из героев «Калевалы». Молодой богатырь, отличавшийся бесшабашным и веселым нравом, из-за которого часто попадал в беду. поют – и старые руны о его похождениях помнят, и новые слагают. А Лемминкяйнен, сам знаешь, небось, Сампо не касался. Он всё больше за девицами ухлестывал, да за чужими жёнами, охотился да приключений искал себе на голову. А чтобы про Сампо… погоди-ка, дай вспомнить, – Тиэра поскрёб темя, с трудом вспоминая ушедшее вглубь знание, и, наконец, запел низким голосом:

– Значит, Сампо скрыто на острове среди моря? – спросил Антеро, внимательно выслушав песню.

– Другого не ведаю, – признался саво. – Ни я, ни кто-то ещё. Я это слышал, когда мы с тобой странствовали, в чужих краях.

– Стало быть, если Сампо на острове…

– То знать о нем должны те хяме, что живут на побережье, – закончил Тиэра. – Уж им-то в своём море каждый камушек известен. Спросить бы тебе у них.