Алекс Каменев - Послушник

Крутые ребята, ничего не скажешь. Определенно не уровень захудалого ЧОПа.

– Пост девятнадцать, ответьте, – неожиданно ожил динамик лежащей на столе рации.

Предусмотрительно стянутые с голов охранников наушники с гарнитурами валялись неподалеку. Я покосился на средство связи, гадая, не примут ли молчание за повод явиться сюда. Толпы вооруженных головорезов мне здесь еще не хватало.

Операторы явно непросто так пялились в мониторы. Парни координировали действия групп обороны. Пытаться ответить? Опасно. Специфичный сленг бравых вояк, присущий стилистике переговоров по рации, запросто мог меня выдать.

Я посмотрел на связанных охранников. Во взглядах обоих таилась мрачная угрюмость пленения. Нет. Спрашивать бесполезно. Запросто могут соврать. У них наверняка есть определенный сигнал на случай силового принуждения. Ну их в задницу.

– Пост девятнадцать, ответьте, – не успокаивался какой-то настойчивый хмырь.

Я подумал, усмехнулся и решительно взял в руки устройство.

– Нет уже поста девятнадцать, – басовитым говором прогудел я. – Говорит сержант Забольский, первый взвод четвертой роты третьего полка гвардии, сложите оружие и вам не причинят вреда.

В динамике зашуршало, на дальнем фоне послышались встревоженные голоса. Мне захотелось заржать. Блин, прямо цирк с конями…

– А-а-а… э-э-э… – промычал неизвестный в динамик.

Рядом с ним люди не успокаивались, отчетливо донеслось:

– Они уже на минус третьем уровне!

В голосе говорившего послышались нотки паники. Трудно его за это ругать. Все равно, что обнаружить врага в глубоком тылу.

– Какие у нас гарантии? – выдохнул главный, прочистив горло и справившись с потрясением.

Я задумался, что в таких случаях отвечают? Слово офицера? Так я сержантом представился. Просчет, однако.

– Мы не казним пленных, – наконец нашелся я и внушительно пообещал, перед этим еще раз заглянув в карту: – Минус второй уровень, блок Д, помещение 31, общая столовая. Все, кто желает сдаться, должны направиться туда. Оружие оставить на выходе. Тот, кто окажется там в течение ближайших десяти минут, гарантированно получит жизнь. Отбой.

Довольный собой, я нажал кнопку, прерывая сеанс связи. Без понятия, насколько уловка сработает, но думаю, лишней для штурмующих не будет.

Интересно, те десять солдат с развилки последуют на пункт сдачи? Полагаю, канал слушали все защитники.

Не последовали. А может, не слышали. Черт его знает, не разберешь. В любом случае бой не прекратился, а вспыхнул с новой силой. Гранаты им все-таки принесли, вместе с другим дополнительным тяжелым вооружением.

Вкупе с отлично укрепленной позицией они смогли дать прикурить противнику, несмотря на очевидное превосходство имперских посланцев в плане экипировки и наличия модификаций тела. На небольшом участке воцарился натуральный ад.

А потом все как-то резко стихло. Со стороны гвардейцев перестали стрелять.

Возмущение в магическом фоне начало стремительно возрастать. Я почувствовал это даже сквозь десятки метров бетона и стали. Стало ясно, что в дело вступили Посвященные.

– Песец котятам, – прокомментировал я появление на поле боя чародеев.

Не было ярких вспышек взрывающихся огненных шаров, не текло по коридорам жидким туманом ядовитое облако. Не блистали молнии, не тряслась земля. Не бушевали протуберанцы огня в замкнутых узких пространствах.

Колдовской удар вышел более скучным и совершенно не зрелищным. Зато весьма эффективным.

Солдаты рода Сабуровых одновременно остановились, зачем-то принялись тереть свои лица. Сняли шлемы, бросили винтовки, стянули перчатки. И принялись с остервенением чесать кожу. Щеки, шею, лоб, нос, глаза, подбородок.

В первую секунду я хохотнул, не совсем поняв, что, собственно говоря, случилось. Но они все не останавливались. Терли и терли. Очень скоро в ход пошли ногти. Появились царапины. Брызнула кровь.

– Ни хрена себе, – я смотрел, как люди буквально сдирают с себя лица, и не мог поверить, что это не какой-то трюк и не компьютерные спецэффекты.

Послышался дикий протяжный вопль. Один из солдат выковырял себе пальцами глаз. И несмотря на это, продолжил экзекуцию над собственным телом с еще большим усердием.

– Какого… – обалдев я разинул рот и не знал, как реагировать на такое безумие.

Это было что-то невероятное. Отвратительное, отталкивающее и при всем при этом жутко завораживающее. Солдаты голыми руками разрывали себя на части и никак не могли остановиться.