Вероника Батхен: Мю Цефея. Дикий домашний зверь

— И что происходит?

— Они во что-то трансформируются. Вызревают.

— Во что?

— Кто знает? Печень? Почка? Новый мозг? — Хирург хрипло засмеялся. — Кое-кому из Бессмертных не помешали бы свежие мозги. Или ты думаешь, как Бессмертные стали такими? Темные искусства, пацан. Злая наука.

— Значит, яйцо ценное?

— Наши жизни ничего не стоят в сравнении. Иначе к чему бы такая секретность? А ведь мы, возможно, единственные уцелевшие в цепочке посредников. Пока уцелевшие. Меня с этим делом почти ничто не связывает, я должен был просто оценить ее состояние после доставки и только, ящером больше, ящером меньше… Меня наняли перед делом, а тебя вообще никто не знал, кроме водителя и куратора. Все, кто тебя видел в дороге, — мертвы. У нас есть шансы прожить до следующего вечера. Только…

— Что? — спросил Мазай.

— Ты знаешь что. Надо замести следы. Оборвать все наши связи с этим делом.

— Замести следы? Под колесо ее кинуть, что ли? Слышь, Хирург, я беременных и раньше не убивал, и теперь не стану. У меня жена в родильном.

— Потрясен твоими моральными принципами, но я верное дело говорю. Твоя жена меня, в конце концов, поддержит, я уверен. Если нас свяжут с доставкой, все — конец истории. Нас вычислят.

— А труп ты куда денешь? Это же дикая груда мяса.

— Придумаю что-то. Главное — разобрать проблему на составные части.

— Нажарим груду жаркого и накормим всех бездомных в Пентагоне, — не меняясь в лице, произнес Мазай.

— Надо будет — и нажарим. С требухой и костями будет сложнее, но, в конце концов, Тризна по Первому Ушмалю начинается уже завтра — буду подкидывать понемногу на алтарь игр, там трупы павших в боях ящериц кремируют.

— Тризна…

— Ну да. А ты думаешь, ее случайно привезли именно сейчас, под Тризну? Лист прячут в лесу. Весь Пентагон забит ящерицами, мало кто отличит одну от другой. Жеребьевка на первый круг боев сегодня в полночь. Время все приготовить у нас есть.

— Тризна… — проговорил Мазай, потирая небритое лицо жесткими ладонями. — А это мысль.

— Какая еще мысль?

Мазай рассказал.

— С ума сошел? — спросил Хирург.

— Нет, — ответил Мазай. — Все четко. Тебя рано или поздно поймают за руку на алтаре и спросят, что это ты такое сжигаешь. А вот если мы ее запишем на бой и там ее убьют… Все решится само собой, на алтарь ее доставят без нас.

— Ну да, в общем порядке, — пробормотал Хирург. — Для человека, который вроде бы должен быть без ума от этих тварей, ты пугающе безжалостен.

— Да плевать. Когда мы уходили от засухи, мне пришлось перебить все наше стадо. Я убивал их одного за другим, когда они падали на обочине и не могли идти дальше. Пока не остались только люди, одни среди голой степи, и стервятники позади. Ты понятия не имеешь, что такое безжалостность.

Мазай не стал говорить Хирургу, что происходило в степи, когда без сил в раскаленную дорожную пыль начали падать люди…

— Я сделаю то, что следует. И у нее еще будет свой шанс.

— Ну да. — Хирург цинично покивал. — Шанс принести нам немного серебра перед смертью. Тут ты прав. Ты же не думаешь, что сможешь устроить все один? Я тут знаю все ходы и норы, я смогу нас пристроить в первый круг, для разминки кого-то из среднего веса. Половина серебра моя.

— Договорились.

— А вот теперь ты меня совсем пугаешь, — пробормотал не ожидавший такой покладистости Хирург.

— Так! А это что такое? — взревел устроитель боев, увидев Красотку, переминавшуюся с ноги на ногу в арочном коридоре. — Живо ее на весы! Времени совсем нет! Ну, сколько она там вытягивает? А я же говорил — это сверхтяжелый вес! Томирис! Детка! Подбери зверушке пару из первого круга.

— Это еще что за птица? — нахмурила татуированные черноземными иероглифами брови «детка» Томирис, вполне рослая и фигуристая девица в алом комбинезоне, увидев спрыгнувшую с плиты напольных весов Красотку. — Незаконно ввезли небось? Ну, народ, бесстыжие глаза… Кличут-то как?

— Красотка.

— А ты шутник, рыжик.

— Угу.

Томирис бросила зеленый биолист с цепочкой только что выжженных иероглифов, выбралась из-за стойки, подошла к Красотке, встала пред ней и некоторое время ее разглядывала. Мазай аж забеспокоился, не откусит ли ей Красотка что-нибудь просто из-за смущения, потому что той прямо деваться было некуда от такого настойчивого взгляда.

— Хорошо, — резко отвернулась Томирис, и Красотка немного расслабилась. — Она мне нравится. Я подберу вам пару для начала. Будете довольны.