Олег Шелонин: Экстрасенсиха

— Куда ты меня тащишь?

— Куда подальше, — пропыхтела на бегу девчонка.

Мы поднялись на насыпь, перевалили через железную дорогу и оказались на узкой тропке, с двух сторон поросшей густой травой и могучими лопухами. Тропинка вывела в проход между высокими каменными заборами и в конечном счете на улицу с двухсторонним движением, вдоль которой уже начали зажигаться ночные фонари. Где-то совсем рядом полыхнула молния, грянул гром, и дождь хлынул сплошным потоком.

— Так, — мгновенно вымокшая насквозь девчонка зябко повела плечиками и взяла меня под руку, — ливень — это здорово. Ливень — это хорошо. Очень удачно. Слушай внимательно: мы с тобой влюбленная парочка. Идем спокойно, никого не трогаем и не привлекаем к себе внимания.

— У тебя прекрасное чувство юмора. — Меня начал разбирать смех. Влюбленная парочка… дед с внучкой — еще куда ни шло. — Ты уверена, что мы с тобой за парочку сойдем?

Девушка окинула мою мокрую фигуру оценивающим взглядом.

— Да, вид у тебя бомжеватый, даже портки на проволочке, но это ничего. Это мы исправим.

С этими словами она потащила меня прямиком через дорогу, нагло игнорируя все правила дорожного движения. К счастью, машин на ней в данный момент не наблюдалось.

— А до пешеходного перехода дойти было не судьба? — деликатно спросил я.

— Ты что, больной? На перекрестках везде камеры натыканы.

— А-а-а… понятно.

Перебежав дорогу, девчонка сразу свернула в переулок между двумя домами.

— Пройдем дворами.

— Как скажешь. Дворами так дворами.

За нашей спиной, по дороге, которую мы только что пересекли, под вой сирены пронеслась полицейская машина.

— Вовремя мы, — пробормотала девушка, — думаю, теперь оторвались. Ладно, двигаем дальше. Тут уже недалеко.

— А куда мы, собственно говоря, идем?

— Ко мне домой. Надо же тебя в порядок привести. Это единственное, чем я сейчас могу отблагодарить своего спасителя.

— Не возражаю. Но есть одно условие.

— Какое? — заинтересовалась девчонка.

— Секс не предлагать, — неуклюже пошутил я.

— А почему? — развеселилась девушка, отплевываясь от буквально бьющей в рот воды. — Ты голубой?

Вот оторва! Так издеваться над стариком.

— Нет, с сексуальной ориентацией у меня все в порядке, но есть определенные принципы. Я, как Остап Бендер, чту уголовный кодекс и с малолетками…

Девчонка закатилась еще громче.

— А ты веселый. Ладно, так и быть, секс предлагать не буду. Но на всякий случай, чтобы совесть твоя была чиста, прозрачно намекну: мне двадцать.

— Да ты уже совсем большая, — усмехнулся я. — Далеко живешь?

— Скоро на месте будем. Но как ты их! — запоздало восхитилась девушка. — А вообще, как ты их?

— Мне бы самому кто объяснил, — пробормотал я.

До места добрались действительно быстро. Девушка распахнула передо мной калитку и провела в маленький дворик, в центре которого стоял ветхий бревенчатый дом, смотревшийся немного дико в окружении многоэтажных каменных громад более позднего периода застройки. Даже стоящая напротив пятиэтажная хрущевка выглядела по сравнению с ним внушительно, можно даже сказать — монументально. Подрагивая от холода, девушка выудила из сумочки ключи, открыла дверь, включила свет в прихожей, жестом предложила пройти внутрь и, как только я перешагнул порог, сразу распорядилась:

— По коридору направо первая дверь туалет, вторая — ванная. Топай туда и приводи себя в порядок. За стол я такого грязнулю не пущу.

Быстро же она отошла от шока. Я только головой покачал. Ну и молодежь пошла. И главное, как командует! Ну никакого почтения к возрасту. Одернуть, что ли, эту маленькую нахалку? Нет, пока не стоит. Сначала в порядок себя приведу, а уж потом, с высоты своих уважаемых лет, прочту соответствующую нотацию.

— Стоп, погоди! — Девчонка метнулась в комнату и быстро вернулась с пухлым свертком. — Это тебе переодеться. Одежку в тазик скинешь, я потом ее простирну. Ну, чего застыл? Двигай давай.

С этими словами она довольно бесцеремонно подтолкнула меня по направлению к ванной комнате и упорхнула. Судя по тому, что тишина в доме нарушалась лишь ее энергичным шуршанием, жила она здесь одна.

О времена, о нравы. Я прошел в санблок, оставляя за собой мокрые следы, открыл краны душа, отрегулировал температуру воды, заткнул сливное отверстие пробкой и начал раздеваться. Случайно взгляд зацепился за зеркало, висящее над раковиной, и… я замер. Оттуда на меня смотрел голый по пояс мокрый, патлатый парень лет двадцати пяти с грязной рубашкой в руках. Глаза у парня становились все шире и шире, а челюсть отвисала все ниже и ниже, так как этим парнем был я. По крайней мере, если верить старым студенческим фотографиям, лет пятьдесят назад точно таким был…