Сергей Плотников - Герой [СИ]

Мимо такой географической удачи местные дворяне, разумеется, пройти не могли. Однако у того барона, что первым построил в ущелье замок, подмять под себя всю территорию не получилось — всё-таки долина длинная и местами очень широкая. Назревала драка за ресурсы — но решение, устраивающее всех, нашлось: благородный южанин стал герцогом, взамен открыв доступ к стенам ущелья уже теперь своим вассалам. Возле горных выработок возникли новые деревни мастеровых, а над ними — новые замки-поместья, дабы добытому не приделали ноги.

В итоге, Борлдроп (по названию королевского замка) родился не из деревни, а из слияния горно-промышленных анклавов, окончательно задушив остатки земледелия между ними. Выжили только виноградники, загнанные на террасы вверх по склонам. В то время герцог уже стал королём, но ещё не именовался сатрапом, а кроме его старых вассалов-баронов в долине появились и новые. Именно в тот момент люди на юге наконец-то научились строить первые более-менее надёжные парусники, пригодные для каботажного плавания — и открыли для себя лежащие к югу от континента тропические острова.

Копра, какао-бобы, жгучий перец, жемчуг, россыпи самородного золота и целый, ещё не сведенный, как на побережье, корабельный лес — было от чего возникнуть «золотой», в смысле «островной лихорадке». Битва за новые территории разгорелась нешуточная, сначала на самих островах, а потом и на море. В «специальной олимпиаде» участвовали только южане — перед их северными соседями в ту пору terra incognita проходила в считанных днях пути на север и никакие корабли для колонизации были не нужны: только собраться ватагой, срубить крепкий форт и выбить по возможности без потерь забредших тварей.

Впрочем, учитывая мои земные знания, нельзя было сказать, что южные королевства смогли стать такими прямо великими морскими державами: морем торговать им было не с кем (жителям восточного побережья было как-то не до портов), а навигация в пределах прилегающего к материку архипелага ни в какое сравнение по сложности не шла с ориентированием в открытом море, пусть и имела свои особенности. Опять же, северяне получали новые товары по суше, так что для них морские события прошли полностью мимо. А событий — хватало.

Если кто-то осваивает богатства островов, всегда найдётся сосед, который решит сэкономить на усилиях и отбить уже полученный результат. Причём если знаменитых земных пиратов на самом деле задавили достаточно быстро, разгромив всякие там Тортуги строем линейных кораблей и солдатами регулярных армий, то тут прибрежные королевства оказались примерно в равной весовой категории. Колонизаторам пришлось укрепляться и на островных территориях — собственно, неподвижный склад в порту ограбить проще, чем догнать и взять на абордаж парусник. Закончилось это закономерно: островные территории объявили о своей независимости, благо стены, за которыми можно было прятаться, им построили, и оружия с боеприпасом завезли.

Именно этот исторический момент можно считать временем рождения сатрапий: королевствам пришлось объединиться в три союза, из монархов которых возвысились лидеры-сатрапы. Затейливую местную полигамию изобрели тогда же — как хоть какую-то гарантию учёта интересов всех сторон. Как всегда тактика большей силы сработала: сначала вынесли «идейных» пиратов, не пожелавших войти в один из союзов, потом принялись за островитян. Сломать сразу не смогли — новые короли архипелага умудрились закрепиться на удивление прочно. Более того, смогли сохранить свой собственный флот (не без потерь, разумеется), объединиться и отвешивать сатрапам плюхи в ответ. Ситуацию окончательно переломили только появившиеся у южан пушки…

Когда определились столицы сатрапий, туда переместились королевские дворы «склеившихся» южных государств. А поскольку в Борлдропе уже сформировались определённые традиции застройки — то новая знать по сути прирастила уже и так немаленький город новыми кварталами-анклавами, заняв ущелье до самого устья и «вылившись» дальше, к предгорьям. А поскольку дворяне представляли для сатрапа прежде всего боевую силу — то притащили они за собой не только корабли в порт столицы, но и традиции пиратской вольницы. Вот такое получилось лоскутное одеяло из города… или, правильнее сказать, ковёр? Бульдоги ведь под ковром грызутся в известной поговорке.

Сгибая в бараний рог врага внешнего, сатрапу Борленда волей-неволей пришлось изобретать способ как-то контролировать ту адскую кашу, что смешалась вокруг его дома. И не сказать, что успехов не было — армия и те бюрократические системы, с которыми мне уже пришлось столкнуться за два с половиной месяца, можно сказать, работали как часы. Не удивительно, что в итоге оба соседки-сатрапии так легко пали — при столкновении систем побеждает более надёжная. Опять же, ничуть меня теперь не поражает простота, с которой в единое государство интегрировали дюжину приграничных королевств — с таким-то опытом интеграции территорий.