Ивлин Хоуп - Дочь богини [СИ]

Слова жрицы подействовали на Ихэро. Один за другим они вставали, уважительно кланяясь гостям. От толпы отделился невысокий старик, чьё лицо походило на лицо Хея. Ред сообразил, что это, должно быть, и есть тот дедушка, о котором говорил мальчишка.

— Почтённые гости, прошу вас отведать угощения, принесённого жителями Обречённой деревни. Наш обычай таков, что хозяева, уважающие гостя, никогда не сядут с ним за столом. Лишь я, Финхе, хранитель знаний, буду сидеть рядом и отвечать на вопросы. Мой внук говорил, что вы хотите узнать о том, как мы попали сюда.

Ада и Ред обменялись понимающими взглядами Уговаривать местных принять участие в трапезе теперь было бы проявлением неуважения к их обычаям. Они сели в центре стола, оставив сиденье для Фихте так, чтобы он оказался точно в центре и все четверо могли слышать его рассказ. Риада и Армин последовали примеру старших, сев рядом с ними.

— Уважаемый Финхе. Прошу тебя сесть между нами и поведать историю вашей деревни.

По словам старейшего жителя Обречённой, его отдалённый предок, живший в прекрасной стране, однажды получил странное письмо от родственника. Письмо это принесла серая птица, подобных которой почтенный торговец Финнар раньше не видел. Несчастное существо было настолько измотанно перелётом, что умерло на руках у Финнара, учёные, которым торговец показывал труп, так и не смогли сказать, как называется эта птица. Большинство из них сошлось на том, что подобные птицы могут обитать очень далеко, возможно даже, на другой стороне мира.

Содержание письма косвенно подтверждало эту теорию. Рабор писал о богатой земле, полной неведомых животных, прекрасных камней, удивительных металлов и древесины. Все эти богатства только и ждали смельчаков, что рискнут отправиться в долгое плавание, сверяясь с картой, приложенной к письму. Финнар размышлял недолго. Уже через три дня огромный корабль, принадлежавший торговцу, отчалил от берегов залива Девы, омывающего Аэрле, город Даров, торговое сердце империи. Льстецы, желавшие получать содержание от городского совета, в который входили самые богатые жители Аэрле, писали о том, что красота и пышность торгового города ничуть не уступают столичным. И, возможно, так оно и было. Во всяком случае, именно колокольни и храмы родного города чаще всего вспоминал Финнар, нашедший в Запретных Землях не богатство, но боль и ужас. И, возможно, именно эти воспоминания заставили его и весь экипаж корабля остаться в Обречённой деревне тогда, когда остальные Ихэро рвались на материк. Отступников сначала хотели покарать, затем решили просто бросить на произвол судьбы. Каро был уверен, что они все вскоре погибнут, уже изменённые, но лишённые поддержки бога. Бывший принц ошибся. Отступники страдали от непонятных болезней, умирали, едва перешагнув порог тридцатилетия, но отчаянно боролись за выживание. И прощение. Финхе, рассказывавший эту историю, не знал, кто и когда решил, что Ала наказывает народ за страшное преступление, но идея прижилась. Те, кто знал правду, решили не разубеждать односельчан. Так всем было проще бороться за выживание.

Увидев, как внимательно пришельцы слушают слова Финхе, жители Обречённой отвели старика чуть поодаль и о чём-то тихо заговорили, изредка бросая настороженные взгляды в сторону леса. Избавленные от множества восхищённых, умоляющих и обожающих взглядов, путешественники наконец смогли передохнуть и переговорить между собой.

— Проведём здесь несколько дней и отправимся дальше. Мы сможем помочь этим несчастным только после того, как Ала и Лар будут избавлен от необходимости искать Безумца. — Ада, привыкшая ко всеобщему почитанию, чувствовала себя комфортнее, чем остальные. Но даже ей приходилось тяжело. Страшно было представить, насколько должна быть тяжела жизнь этих людей, если они готовы искать спасения у первых встречных. — Но я объявлю им о том, то Всемилостивая не гневается на них и они были введены в заблуждение Безумцем. Думаю, так им будет легче.

— Я мог бы попробовать вылечить некоторых. Но для этого мне нужно будет провести ночь под звёздами. Вся моя сила ушла на полёт. Только объясните им, пожалуйста, что я не бог. — Армин поёжился. Из всей компании он чувствовал себя хуже всех: среди аллатов он был одним из многих, а жители Каньона уважали целителя, не роняя при том собственного достоинства. Так что вид разумных, хватающих его за ноги и преданно смотрящих в глаза, произвёл на Армина неизгладимое впечатление.