Ивлин Хоуп - Дочь богини [СИ]

Знаешь продолжение?

Поэт Канориан, правление второго короля династии. Меняется климат, роям грозит вымирание, ибо тогда ещё не было возможности переселиться на Ретал, а для того, чтобы связаться с землёй, нужно принести в жертву новорожденного младенца, принадлежащего к Орелам. Предполагалось, что ритуал пройдёт втайне от всех, но Канориан откуда-то узнал об этом и написал поэму от лица короля Кареда и его супруги. — Риада ответила, не задумываясь, так, как если бы её спрашивала учительница словесности на очередном уроке. Затем, увидев удовлетворённое лицо Ады, задумалась, сообразив, к чему жрица вспомнила самое известное произведение Канориана. — Я поняла тебя, Светлая. Я постараюсь больше не допускать таких позорных моментов слабости.

— Сейчас ты можешь их себе позволить. Но если мы победим и ты примешь корону… Крепись, королевна. Роям необходимо вернуть себе родину, ибо через пару поколений жить на Ретале мы уже не сможем.

— Почему?

— Сейчас это неважно. — Ада ещё раз обняла девушку и решительно встала. — Вернёмся к более приземлённым вопросам. Сможешь сделать мне платье из песка?

Армин и Ред осторожно шли к границе леса и пляжа. Пока всё было тихо: из леса не летели копья и стрелы, не появлялось признаков искажённого пространства, над головой то и дело пролетали голубые морские птицы. Концентрироваться на опасности в такой умиротворяющей обстановке было трудно, и, хотя Армин и старался сосредоточиться, в голову всё равно лезли разные мысли. Наконец, когда они преодолели примерно половину расстояния до леса, аллат не выдержал.

— Ред, могу я задать важный, но неудобный вопрос?

— Спрашивай. — Реду, не единожды ходившему в разведку, казалось, что расслабляться ещё рано. Но поговорить с любовником племянницы и выяснить причины такой заметной его неприязни было необходимо.

— Ты, как я понял, был братом правителя. А почему решил стать жрецом? Неужели не было более полезных занятий?

— Ты не совсем правильно понимаешь суть здешней религии, как мне кажется. Считаешь, что мы гоним несчастных людей в храмы, заставляем их отдавать последнее на прокорм толпы жрецов и полностью лишаем свободы воли? — Дождавшись утвердительного кивка, Ред продолжил. — Судя по рассказу Риады о том, что ты видел множество иных миров, рискну предположить, что ты уже сталкивался с такой моделью веры?

— Сам не видел. Рассказвали. — О своём недовольстве тем местом, которое жрецы занимают в общественной иерархии, Армин решил умолчать.

— Понятно. И ты, конечно, не поверишь мне, вздумай я сейчас доказывать, что всё не совсем так, как кажется. — Ред кивнул сам себе. — Что ж, когда это всё закончится, я попробую показать тебе, что происходит на самом деле. А пока, будь добр, не позволяй эмоциям брать верх. Нас ждёт ещё много опасностей, а я привык доверять свои спутникам.

Армин кивнул, признавая правоту Реда. Дальше ни шли молча до тех пор, пока у самой границы леса Ред не выругался и не кинулся вперёд с такой скоростью, что Армин смог догнать его только тогда, когда Ред уже остановился возле какого-то странного холмика. Холмик этот находился в середине правильного круга, образованного почти сросшимися стволами деревьев. Единственный, но довольно широкий, проход между ними был обращён в сторону пляжа и представлял собой арку, достаточную широкую для того, чтобы двое не очень худых мужчин могли одновременно пройти сквозь неё. Боками арки являлись два древесных ствола, верхом — сплетённые между собой ветви. Трава вокруг холмика была окрашена в яркий красный цвет, показавшийся Армину очень знакомым. Согласно учебнику о крови, именно такого цвета была кровь при самых серьёзных подтверждениях. Впрочем, учебники эти говорили только о аллатах, а за всё своё нахождение в Каньоне Бессмертия целитель ни разу не сталкивался с подобными ранами. Услышав, как Ред бормочет себе под нос: «Точь в точь как из вскрытой шеи», Армин понял, что его спутника посетили подобные ассоциации. Абсолютно, надо заметить, бесполезные. Ибо следов влаги на траве не наблюдалось, значит, она имела такой оттенок сама по себе. Армин подошёл ближе к холмику. На нём не росла трава, но сама земля имела всё тот же красный оттенок, а в центре рос огромный белый цветок с вычурными, словно прихотливо изорванными, лепестками. Заинтересовавшись, аллат протянул руку к цветку, но потрогать его не успел.