Павел Блинников - Мертвый бог Эрв. Дилогия [СИ]

— Ладно! — воскликнул Эрв. — Это нам не интересно! Сейчас поглядим, как было на самом деле!

На несколько секунд Эрв увеличился в размерах раза в два — голова его даже ушла в потолок. А потом он схватил как бы картинку, окружающую Вадима и Машу, и сорвал ее. Будто окружающее пространство транслировали кинескопом на простыне, а Эрв скомкал ее и отшвырнул в сторону. У Маши задвоилось в глазах. Она видела и прежнюю обстановку: кафе, пара столиков. Вадим передает ей чебурек, она смеется. Но есть тут и то, что происходит на самом деле.

Никакой романтики. Она никогда не видела Вадика таким обдолбанным, но и себя тоже. Оба сидят в креслах-каталках и медленно жрут еду с подносов, прикрепленных к поручням. Очень быстро перепачкались, салат давно покоился на ее коленях, а сок из чебурека пропитал всю синюю ткань медицинской рубахи. С Вадиком было не легче. Он так размазал чебурек по лицо, что оно аж лоснилось от жира. Большая часть еды давно на полу, чай разлит по рубахе темным пятном, а дурацкая улыбка на лице перекошена, как после инсульта.

— Ак ебя овут? — промямлил Вадим.

— Мафа, — ничуть не четче ответила девушка, при этом кусок чебурека вывалился из рта и упал на столик слюнявой кляксой.

— Ою еую уитениу уали Аша…

— Мою первую учительницу звали Маша, — перевела девушка Эрву.

— Да похуй мне на его учительницу! Ты гляди! Вот как рождается настоящая любовь!

Они продолжали мычать друг с другом, вскоре еду у них забрали. Каждые минут пять подходили медсестры с маленькими шприцами и вкалывали чего-то обоим то в шею, то в подмышечную впадину, то в бедро, при этом вели себя очень грубо, дергали тела, поворачивали члены резко, с силой, будто стараясь доставить неприятные ощущения. Серый Волк и Тюрин стояли и смотрел на это дело совершенно бесстрастно. Маша и Вадим лепетали, но после каждого укола всё меньше. Вот подоспела и еще пара уколов — весьма большие и с розовой жидкостью. На этот раз сестры не были грубы, наоборот, встали позади полностью одурманенных молодых людей и начали выцеливать и выщупывать нечто на шее. А когда нашли, длинная игла — такая длинная, аж страшно! — вошла в шею, добираясь до позвонков. Туда и вкачали миллилитров по двадцать розового раствора. Сделав всё это очень бережно, сестры начали раздевать «пациентов». И вот тут вся грубость вернулась. Они выламывали руки, как им было удобно снять одежду, а потом вовсе скинули обоих на белый пол — остатки еды с него успели прибрать. Последними стянули штаны. У Вадима обнаружилась эрекция. Сестры наклонились и подтолкнули Вадима к Маше. Медленно, словно ленивцы, Маша и Вадим начали гладить друг друга.

— Но этого же не было, — сказала Маша, глядя на свою тупую физиономию. — Мы переспали только через неделю.

— Нет, вы переспите сразу, Маша, — возразил Эрв. — Понимаешь, вам провели процедуру химической свадьбы, Маша. Если по-простому, вызвали всякими гормонами взаимную симпатию. Но на последнем этапе вы должны были обменяться жизненными соками, чтобы все реакции завершились и вы полюбили друг друга. Пусть ты с ним и не переспала, как ты говоришь, но влюбилась-то ведь вы с первого взгляда, верно? Не отвечай, Маша, потому что этого помнить ты и не должна. Химическая свадьба тем плоха, что через два-три года действие гормонов заканчивается и даже больше — происходит процесс их поворота. То есть вы становитесь друг другу противны, и ты уже не помнишь ничего хорошего про своего любовника.

Вадим и Маша тем временем очень медленно нащупали половые органы друг дружки и пытались, словно два выброшенных на берег ламантина, подобраться ими.

— А я думала, это из-за ребенка, — сказала Маша грустно. — Я и правда не могла его больше вынос и ть. Даже в одной комнате с ним находиться. Иногда мы спали, но никто не смотрел в глаза. Мы утоляли голод похоти…

— Поэтично, Маша, но на самом деле девяносто процентов наших пристрастий и поступков определяет химический состав наших гормонов. Тупо физиология, которая подчиняется химии. Ну, вставит он тебе или нет?!

Эрв «включил перемотку» и их соитие приняло более-менее нормальную скорость. Хотя и даже так шло долго. Но вот они вроде кончили, Вадик сполз с девушки усталой медузой. Тюрин и Серый Волк вышли вперед, Маша и не заметила, как к ним присоединилось четверо волчат.

— Хороший мальчик, — сказал Тюрин, глядя на голого Вадима. — Я навещу его, когда он станет не нужен.

— Он будет нужен долго, — сказал Серый Волк. — Вы, помойте их, оденьте и развезите по домам! И быстро — ночь не за горами! А, погоди!