Брюс Корделл - Чума Заклинаний

Голая земля начала испускать пар. Дымка помешала Рейдону рассчитать свой кувырок. Он рухнул, потеряв контроль. Что-то твёрдое ударило его в левый локоть. Удар отозвался вибрацией во всём теле, и левая рука повисла, как у безвольной куклы. Навыки монаха временно защитили его от боли, хотя на краю сознания он уже чувствовал сигналы, которых больше не мог игнорировать. После переката он замер сломанной, испытывающей боль грудой. Он остановился под укрытием крупного булыжника. Тот защитил его от сильного, как торнадо, ветра.

Монах заморгал, вглядываясь в эти потоки, отчаянно пытаясь понять, что происходит вокруг. Рейдону казалось, что он попал в нутро самого хаоса. Вой ветра был таким громким, что он частично оглох. Из одного уха капала кровь.

Сразу за канавой вдоль дороги лежала женщина. В следующий миг Рейдон узнал её; начальница каравана. Канава у дороги, как и его булыжник, давала частичную защиту от ревущего ветра. Женщина пыталась подняться с места, куда швырнул её фронт вихря. Кровь текла по одной стороне её лица. Она увидела за булыжником Рейдона и потянулась к нему.

Затем она загорелась и закричала. Синее пламя охватило её мгновенно. Ярче всего жуткий огонь пылал в её глазницах и распахнутом рте. Рейдон закричал от сочувствия и ужаса, но не услышал себя. Нимб кобальтового пламени вырвался из спины женщины, как будто она распростёрла огненные крылья, но прежде чем Рейдон смог понять, что видит, женщина превратилась в пепел.

Затем его охватила боль после не элегантного падения. Глаза заволокло слезами, но он узнал смутные очертания фургонов, проносящихся мимо, подскакивая на каждом боку, ударяясь о землю с двадцатифутовыми интервалами, кувыркаясь и разбиваясь на всё меньшие кусочки всякий раз, когда касались земли. Он увидел и деревья, лошадей, людей, сорвавшийся груз, гоблинов — все были захвачены жестокой хваткой ветра. Булыжник, за которым он укрылся, продолжал отражать потоки воздуха, но монах почувствовал, как пугающая сила цепляется за его одежду и голую кожу, как будто стремясь снова его обнять.

Гоблин ударился о противоположную сторону булыжника. Его рот был раскрыт в беззвучном крике, ведь он горел, как начальница каравана. Но пламя не пожирало гоблина; вместо этого оно как будто схватило его заклинанием превращения, которое вышло из-под контроля.

Когда у гоблина оторвалась голова, Рейдон ахнул. Но когда оторванная голова начала подтягивать себя к монаху с помощью внезапно удлинившихся, пылающих синим волос, и без того пошатнувшееся ментальное равновесие Рейдона разбилось окончательно. Он взвыл во всё горло. Рейдон пнул гротескную голову. Та укусила его, пуская слюни. Волосы, подобно щупальцам, попытались оплести его ногу. Но Рейдон хорошо нацелил удар, и жуткая, ожившая часть тела попала в поток и исчезла.

Булыжник снова задрожал. Рейдон съёжился. Камень что, начал светиться? Нет, он стал прозрачным, и сквозь него проникал свет. Камень медленно превращался из тёмного, грязно-коричневого в нечто похожее на стекло. Рейдон отчаянно вцепился в булыжник. Тот оставался твёрдым, хотя его прозрачность позволяла Рейдону прекрасно видеть ту сторону, откуда шла ударная волна.

Земля содрогалась и плыла, брызгала и хлестала, как вода, а не как твёрдая почва. Росли кристаллические спицы, их кончики медленно кружились, пока они проталкивались всё выше и выше сквозь безумное кружево, затянувшее горизонт. Пока разум Рейдона пытался охватить неправильную, испорченную геометрию этой структуры, кружево начало растворяться.

Затем его булыжник вывернуло из земли. Полуэльф бросился к канаве, но поток синего пламени попал ему прямиком в грудь, как стрела, выпущенная из божественного лука.

Время потекло тонкой струйкой. Инерция Рейдона погасла, и он повис, поддерживаемый лишь огненной болью. Что-то схватило его за шею. Амулет выпал и взлетел в небо, когда звенья цепочки загорелись синим и расплавились.

Он боролся телом и разумом, потянувшись к сверкающему камню. Он не мог его потерять! Это был не просто символ Знака Лазури; это была единственная материальная вещь, оставшаяся от его матери. Кончики пальцев едва коснулись ускользающей кромки камня. Обычная лазурная синева, окружавшая белое дерево, изменилась, как будто заражённая синим огнём.

— Нет! — закричал он в безвременье. Он видел, что амулет, как и цепочка, начинает гореть. Секундой спустя, амулет растворился, падая вверх.

Осталось только изображение символа, окружённое бурлением нематериальных букв. Рейдон всё равно продолжал тянуться, сражаясь с этой темпоральной паузой. Если бы только суметь коснуться задержавшегося сияния уходящей энергии, может быть…