Таппэй Нагацуки - Re:Zero. Жизнь с нуля в альтернативном мире 2

— Скажи, Эмилия, — прошептал Субару. — Я для тебя обуза?

— Как ты мог подумать?! — заговорила она так быстро, что он едва успевал улавливать смысл её слов. — Ты ведь спас мне жизнь! Неужели я оставлю человека, которому обязана жизнью? Мне было бы очень неловко!..

Слушая Эмилию, Субару вдруг осознал, что внимательно наблюдает за каждым её движением, и пробормотал:

— Подождите, это я что, серьёзно?

Субару стало стыдно, ведь он усомнился в Эмилии! Разве она не права? Нет ничего более подлого, чем забыть о доброте, которую к тебе проявили. В этом мире, в котором Субару было совершенно не на кого опереться, Эмилия являлась для него спасительным оазисом. Сейчас, когда у него не осталось никого и ничего, она — единственный человек, которому можно доверить своё сердце.

В голове внезапно мелькнула мысль: не рассказать ли Эмилии всю правду о Посмертном возвращении?

— А ведь точно... — пробормотал Субару, когда наконец понял, что должен делать.

Всё это время, когда действительность загоняла его в тупик, из которого, казалось, не было выхода, он пытался справиться в одиночку. В результате судьба неизменно поворачивалась к нему спиной. Чтобы выбраться из этой трясины, требовались принципиальные перемены. Быть может, ему следовало положиться на человека, которому он доверял?

— Эмилия, я хочу кое-что тебе сказать, — произнёс Субару, и его голос теперь звучал по-другому.

Ни сомнений, ни тревог не осталось, всё рассеялось, словно туман.

Эмилия выпрямилась и обеспокоенно посмотрела на него. Субару глядел на своё отражение в её фиалковых глазах и думал, с чего начать. Как рассказать ей о Посмертном возвращении? Может, начать с того, что он прибыл сюда из другого мира?

Скорее всего, она просто посмеётся. Решит, что он шутит. И тем не менее Эмилия выслушает его. Всё равно больше надеяться было не на что.

«Я расскажу тебе о Посмертном возвращении, — мысленно произнёс Субару. — И я надеюсь, ты поделишься со мной своей силой».

Он отдавал себе отчёт в том, что и так в долгу перед Эмилией и не вправе требовать от неё большего. Однако он делал это ради того, чтобы выбраться из поминутно нарастающего хаоса, который окружал их, грозя и Эмилии тоже. Субару верил, что вместе они одержат победу над судьбой.

По крайней мере, он надеялся на это.

— Эмилия, я уже несколько раз... — заговорил наконец Субару, но в ту же секунду испытал странное чувство.

Что-то было не так. В атмосфере витало некое неуловимое ощущение неправильности. И тут Субару понял, в чём дело.

Звук. Звук исчез. Мир стал абсолютно немым.

Биение собственного сердца. Дыхание Эмилии. Шум ветерка, развевающего оконные занавески. Всё пропало без следа.

И это было только начало.

Вслед за звуками мир покинуло время. Оно замерло на месте, мгновение превратилось в бесконечность, и уже не верилось, что следующая секунда когда-нибудь наступит.

Перед ним сидела Эмилия, застывшая, словно ледяная статуя, и казалось, пройдёт целая вечность, прежде чем она пошевелится.

Застыл и сам Субару. Тело словно окоченело. Его губы, глаза, пальцы — всё превратилось в камень. Лишь глубоко внутри рвался отчаянный крик.

А затем возникло это.

Взявшись неизвестно откуда, перед немигающим взором Субару предстало чёрное облако. В мире, где всё утратило способность перемещаться, оно медленно двигалось, клубилось, изменяя очертания, пока наконец не приняло форму руки.

На руке было пять пальцев, она выдавалась из облака примерно по плечо. Пальцы зловещей руки подрагивали. Она плавно плыла сквозь пространство, и вдруг Субару понял, что является её целью. Юноша мысленно сглотнул.

Чёрные пальцы приблизились к его груди. Он уже чувствовал, как они пробираются сквозь внутренние органы, касаются рёбер. Субару охватила паника. Движение руки не прекращалось ни на секунду, словно она что-то искала, но никак не могла найти и проникала всё глубже и глубже,

«Эй, погоди-ка! — беззвучно прошептал Субару. Но тело было бессильно, лишь где-то в самой глубине сознания звучал истошный вопль.

«Это совсем не... смешно!»

Тотчас же будто молния прошла сквозь всё его существо. В груди Субару защемило, будто кто-то безжалостно сдавил огромными щипцами сердце, пытаясь вырвать его из груди.

Он не мог закричать, даже дрожь была недоступна его телу. Осталась лишь адская боль. Она раздирала на куски, заволакивала туманом разум, разъедала остатки сознания...

— ...бару?

«Что это за голос?..»