Даниил Ященко - Двенадцатый [СИ]

Он ехал в одиночку сражаться с Проклятьем Эльфаррана - ожившим после многих веков спячки драконом. Чтобы лишить нападающую армию Тьмы козыря, чтобы дать шанс в битве защитникам мира. Странная компания присоединится к ним. Не может не присоединиться. И он тоже встанет под эти знамена, но только после победы над драконом.

16

День сменяла ночь, потом снова солнечный свет входил в свои права, и вновь уступал место на небосклоне луне. Одинокий всадник рысил по брошенной всеми живыми земле. Порой на его пути попадались сожженные деревни, вытоптанные поля, однажды даже встретился небольшой город с разбитым плетнем и вырезанными жителями, чьи трупы никто не потрудился убрать, оставив на поживу вовсю хозяйничающим воронам. Начались земли, где бал правил дракон. Земля здесь была прожжена до самого основания, постройки обращены в прах.

Канн заночевал под чудом уцелевшим деревом, раскинувшим нагие ветви над безжизненной равниной. Конь страдал от бескормицы. Запасенный в обитаемых областях овес подходил к концу. Сам Канн голода не чувствовал, хотя ел еще меньше своего скакуна. И сейчас он сидел перед разожженным костерком, закутавшись в плащ. И ждал. Ветки прогорели, опали слабо мерцающими угольками.

Где-то вверху зашумел ветер, создаваемый взмахами могучих крыльев. Конь рвался с привязи, рыл копытом землю и отчаянно дергался, тщась порвать узду. Его хозяин посмотрел в ночное небо. Там, распластавшись в аэре, плыл огромный крылатый ящер. Медно-красная чешуя отражала мертвенный свет убывающей луны. Несмотря на высоту, дракона можно было разглядеть во всей красе, вплоть до хищно топорщащихся усов-вибриссов. Зверь заложил крутой вираж и спикировал вниз, на лету изрыгая из глотки пламя.

Канн был готов. Золотые мечи скрестились в защитном жесте и поток жидкого огня разбился о казалось бы столь незначительную преграду. В лицо Лаэрдинну дыхнуло жаром, плащ за спиной занялся. Дракон же вновь попытался набрать высоту.

-Ну нет, теперь моя очередь.

Мечи-близнецы вновь скрестились, прочерчивая небо, и резко разошлись в стороны. Небо перед носом дракона окутало золотистое марево, из которого ударили молнии. Простые ветвящиеся росчерки белого, доступные любому магу Воздуха. Большинство молний бессильно скользнуло по чешуе, упав вниз ручейками жидкого пламени, однако некоторые пробили кожистые крылья, больше похожие на галерные паруса. Дракон заревел и, тяжко взмахивая покалеченными крыльями, зашел на посадку.

Когтистые лапы взрыли и без того настрадавшуюся землю. Хвост, увенчанный шипастой булавой, пролетел над головой полуэльфа. Его мечи звякнули о чешуйчатую броню на лапе. Дракон заревел еще сильнее, почти оглушая одинокого воина ревом. От смрадного дыхания ящера заслезились глаза. Подраненная лапа взлетела, отбрасывая дерзкого. Следом устремился сноп огня из вонючей пасти. Столб текучего пламени врезался в дерево, превратив его в огромный факел.

Магическое оружие словно подсказало своему хозяину что нужно делать. Как тогда, в пещере хранителя, Канн закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Время для него остановилось, очередной огненный плевок застыл на полпути. Он видел за своей спиной стремительно кующееся копье снежно-белого пламени. И представил, что превращается в его жало, разящее без промаха и без жалости. Существовавшее только в воображении Канна копье прошло сквозь тело дракона. Ящер выгнулся дугой, высоко запрокинув голову и изрыгая в небо снопы пламени.

Канн открыл глаза. Время вернуло свой нормальный ход. И в лицо полуэльфу ударил драконий огонь. Золотые мечи секли жидкое пламя, словно обычный клинок молодое деревце, спасая своего хозяина. Но сильный жар опалил Канна. Глаза чуть не вытекли, лицо покрылось ожогами, волосы на голове задымились. И резко вынырнула с дальнего конце реальности драконья лапа, припечатавшая его к неистово пылающему стволу. Оттуда, где когти порвали кожу, по телу стремительно расползалось недоброе жжение, из ран сочилась кровь. Перед лицом Канна клацнула страшная пасть, в три ряда усеянная желтоватыми кинжалами зубов. Он успел увернуться, и драконья башка влетела в дерево, оставив на еще держащемся стволе уродливый шрам. В ответ Лаэрдинн рубанул обоими клинками по открывшейся шее дракона с той стороны, где броня была более мягкой. Его облило черной неприятно и резко пахнущей кровью. Следующим движением он вонзил мечи в все еще давившую на него лапищу. Та разжалась, выпуская Канна на волю. Он перекатился, норовя очутиться под брюхом ящера, но забыл о хвосте. Бронированная плеть с булавой хлестнуло с громоподобным звуком и скоростью атакующей змеи. Левый меч парировал удар, хотя сам Канн едва-едва заметил угрозу, правый врезался в шиповатый шарик булавы. Слева драконья башка. Зубы угодили мимо, но лобный гребень сильно ударил Канна, отшвырнув того на несколько шагов. Под голову попал камень. На затылке потекло что-то теплое и липкое.