Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

– У меня учительница была самая лучшая.

Она пожала плечами, не принимая комплимент. Ей все еще было слишком тяжело думать о том, кем она была, имея магию, и не смотреть на себя теперешнюю как на нечто опустошенное.

– А когда все успокоится и придет в норму? Какие у тебя на это планы?

– Я открываю двери, – ответил он. – Больше никаких разговоров о людях, которые слишком слабые, чтобы входить в Дома, больше никаких непосвященных – ничего такого. Если у человека есть магия и он хочет находиться в Невидимом Мире, я приму их в свой Дом. Сидни, если хочешь…

– Не хочу, – твердо сказала она. – Спасибо тебе, искреннее, но я правда не хочу. Невидимый Мир – это не мое. Думаю, он и раньше был не по мне, а уж теперь точно.

– Предложение остается в силе.

Она кивнула – из вежливости, чтобы не обидеть Лорана сообщением, что никогда не примет это предложение.

– Знаешь, а это Мэдисон мне тебя нашла.

– Что?

– Перед началом Поворота. У Шары был четкий план, как все должно идти, а у меня был мой собственный, который расходился с ее планом в нескольких ключевых моментах.

– Так, это меня не удивляет. Впрочем, если план у тебя был только один, то, наверное, все-таки удивляет.

Сидни засмеялась.

– Ладно, да: план был не один. Но во всех них меня должны были сделать защитником, и потому я дала Мэдисон список тех отличительных черт, какие хотела бы видеть у Дома или соискателя, которого стала бы представлять, и попросила ее подобрать мне кандидатуры. Я надеялась, что она найдет кого-то, кто будет настолько впечатлен моей магией, что не станет мне мешать.

– И отсюда та первая иллюзия, – сказал Лоран.

– Отсюда. – Она кривовато улыбнулась. – Но, как оказалось, лучшей находки и быть не могло. Ты не то что мне не мешал. Ты мне помогал. Так что спасибо.

– Кажется, это моя реплика! – возмутился он. – Мои двери всегда открыты, Сидни. Я рад, что ты в них вошла.

Остаток вечера они сидели, как и положено друзьям, – делясь последними новостями и глядя, как солнце клонится к закату над городом и всеми его чудесами, видимыми и невидимыми.

Сидни шла по Центральному парку в компании Мэдисон. Они задержались у Ангела Вод. Сидни бросила в фонтан монетку.

– На счастье? – спросила Мэдисон.

– Никогда не знаешь заранее, – отозвалась Сидни.

Скульптура была отремонтирована – не магией, а городскими властями, – и все следы ее связи с Невидимым Миром исчезли. Сидни все равно не могла относиться к ней как к прекрасному произведению искусства. И, наверное, никогда не сможет. Но теперь она хотя бы была в состоянии смотреть на нее без отвращения. Шажок за шажком.

– А правда, что Просперо оказался на первом месте потому, что ты сдалась Иэну?

– Забавно, как все получилось, да? – сказала Сидни. – Грейс отлично справится. И нет никаких шансов, что под ее надзором появится что-то вроде Теней.

Воздух был теплым и свежим, напоенным запахами молодой травы и цветущих деревьев. Их обгоняли бегуны, небольшая компания ребятишек с привязанными к запястьям воздушными шариками радостно завизжала, когда порыв ветра заставил их шары дергаться и плясать. Футбольный мяч приземлился прямо у ног Мэдисон. Весна пришла рано – и все ей радовались.

Мэдисон отправила мяч обратно ожидающим игрокам.

– Если бы не та часть, где ты лишилась магии, я бы подумала, что ты все это так и задумала.

– Если бы не она – то да.

– Она все еще?..

– Постоянно, – ответила Сидни. – Думаю, теперь надо отвечать «навсегда», и я могу произнести это слово почти без боли. Я все еще могу зажечь свечу. И все еще зажигаю, каждый день, и все пытаюсь найти где-то в глубине себя какой-нибудь ошметок магии, который позволит мне делать что-то еще, потому что, видимо, я именно такой человек. О, и тебе понравится! – Лара предложила мне ту краденую магию, которую припрятывал Майлз.

– Серьезно?

– Ну, хотя бы не напрямую: она велела Иэну меня спросить. И, кажется, она искренне считала, что это щедрое предложение. Я так хохотала, что не смогла сразу ответить, и, кажется, он даже испугался, что я все-таки сошла с ума, но – да.

Отказаться было легко: эта магия лишь чуть-чуть продлила бы время ее пребывания в Невидимом Мире, позволила бы изредка использовать какое-нибудь заклинание, стала бы песочными часами, напоминающими, кем она больше не будет. Это была бы ненастоящая магия – не ее собственная. А уж откуда она пришла, впитавшаяся в нее грязь… Она велела Иэну разбить все фляжки.