Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

Она порылась в сумке, добираясь до своего личного телефона. Раздавленный Греем мобильник был служебным. Сидни наложила экстренные чары на оба: если бы что-то случилось с одним из них и Мэдисон не перезвонила за оговоренное время, включился бы другой вариант чар на колье.

– Сидни. Ты была права. Он на меня напал.

– Ты сейчас в безопасности?

– Я в «Тунце». Все в порядке. Я использовала чары колье. И пожелала ему, чтобы его обоссала собака.

Сидни проглотила смешок.

– У тебя все будет нормально? Хочешь, я за тобой приеду?

– Нет. Хайдио сам посадит меня в такси, если я попрошу. Мне просто хотелось сказать тебе прямо сейчас. – Она помолчала. – Он говорил, что использует мои кости. Чтобы убить тебя.

– Мэдисон, я прямо сейчас…

– Нет, правда. Не приезжай. Я цела и собираюсь налопаться пряного тунца и запить его саке, а если ты заявишься, я начну плакать, а мне это сейчас ни к чему. Я просто… будь сегодня осторожна. И не раздумывай завтра. Я знаю, что он твой брат и друг Лорана и все такое, но не медли ни секунды, а сразу его прикончи.

– Обязательно, Мэдисон. Обещаю. Наслаждайся пряным тунцом – и звони мне, если я буду тебе нужна. Я с тобой.

– Знаю.

По пути на поединок Сидни зашла в Дом Просперо.

– Грейс, хочешь сегодня вечером присутствовать?

– Нет. Спасибо за приглашение, но я не хочу быть с ним в одном помещении. Я хочу больше никогда его не видеть.

Она сжала кулаки, а потом обхватила себя руками за пояс, пряча шрамы.

– Не хочешь – не надо. – Сидни подняла руку и положила ладонь ей на плечо. – Я свяжусь с Домом, когда все закончится.

– Сидни. – Грейс накрыла ее руку своей и чуть ее сжала. – Спасибо.

Сидни задержалась у выхода и обратилась к зеркалу:

– Если… если я не вернусь, защити ее от него. Стань ее Домом, ладно?

«Да.

Возвращайся».

– Планирую.

Последнюю часть пути Сидни прошла с Лораном.

– Я очень сожалею обо всем этом, – сказал он. – У меня такое чувство, что, решив работать на меня, ты получила гораздо больше проблем, чем то, на что подписывалась.

– Давай не будем. Ты уже достаточно хорошо меня узнал, чтобы не сомневаться: я вполне способна создать свой набор проблем.

Лоран рассмеялся:

– И правда.

– И потом, Грей вышел бы против меня, даже если бы я не была твоим защитником. Я приняла решение работать на тебя и не испытываю никаких сожалений из-за этого. От тебя я все это время видела только доброту и поддержку, выходящую далеко за рамки нашего соглашения. Тебе не за что извиняться.

– Спасибо, – сказал он. – И… я помню, что говорил. Насчет того, чтобы его не трогать и все такое.

Она кивнула.

– На тот случай, если я выразился недостаточно ясно: это в прошлом. Не колеблись сегодня. Сражайся в полную силу, Сидни. За них.

– Не сомневайся, – отозвалась она.

Майлз Мерлин ждал их сразу за дверью. Он взял ее руку своими.

– Право, Сидни, вы всегда можете сдаться.

– Убери от меня свои руки, или я оторву их напрочь.

– Зачем такая враждебность! – укорил Майлз, не отпуская ее руки.

Сидни выплюнула слово, которое зашипело и рассыпалось искрами. Майлз отдернул руки: обе ладони стали ярко-красными и покрылись волдырями. Она улыбнулась и пошла дальше.

– За такое зрелище не обидно заплатить, – сказал Лоран.

Сидни рассмеялась.

Тут приехала Миранда, вызвав новую волну перешептываний среди растущей толпы. Мерлин остановился перед ней, ненадолго задержав на месте, но не сделал попытки ее остановить, когда она обошла его.

Все больше и больше народа набивалось в зал, пока не стало казаться, что в этом бетонном мешке собрался весь Невидимый Мир.

Иэн поймал ладонь Сидни и чуть ее пожал.

– Буду с нетерпением ждать, когда ты постучишь мне в дверь ближе к ночи.

Она ответила на его пожатие, на мгновение удерживая тепло, уют.

А потом настало время.

Грей вскинул обе руки, чтобы начать заклинание.

– Прошу, – пригласила Сидни. – Пробуй.

Она пошевелила пальцами – небрежно, словно отгоняя муху, – и его руки резко прижались к бокам – и там остались.

Он вырывался, но не мог двигаться, не мог говорить.

– Видишь шрамы у меня на кистях, на руках? – Они стали светлыми, засеребрились и замерцали, отделяясь от ее кожи. – Вот что остается, когда ты срезаешь магию с чьих-то костей.

Она изогнула кисти под острыми углами – и алые линии пролегли по рукам Грея отражением ее собственных. Кровь закапала в тишину зала.